"Кейт Лаумер. Затерявшийся в мирах ("Lafayette O'Leary" #2)" - читать интересную книгу автора

очаровательно. Несмотря на растрепанные волосы и обломанные ногти, у
Свайнхильд была фигура принцессы - точнее, принцессы Адоранны. Он быстро
вытер спину и грудь, слегка коснулся полотенцем ног, откинул покрывало и
юркнул в постель, натянув одеяло до подбородка.
Свайнхильд что-то мурлыкала себе под нос, беспечно плескаясь в корыте.
- Поторопись, - сказал он, разглядывая стену. - Что если Алан, то есть
Халк, поднимется сюда?
- Ему придется подождать своей очереди, - сказала Свайнхильд. -
Впрочем, этот неряха никогда не моется ниже подбородка.
- Он твой муж?
- Можно сказать, что да. Над нами никто не произносил магических слов,
у нас даже не было вшивой гражданской церемонии в ближнем городке. Этот
бездельник утверждает, что так нам не придется платить налоги, но если ты
хочешь знать мое мнение...
- Ну, все? - выдавил из себя О'Лири и зажмурился, стараясь не смотреть
на Свайнхильд.
- Почти. Осталось только...
- Свайнхильд, пожалуйста, мне надо выспаться перед дальней дорогой.
- Где полотенце?
- В ногах постели.
Легкое женское дыхание, шлепанье босых женских ног, близость молодого
женского тела.
- Подвинься, - услышал он нежный женский голос у своего уха.
- Что? - Лафайет подскочил на постели. - Господи, Свайнхильд, ты не
можешь здесь спать!
- Неужели ты считаешь, что я не могу спать в своей собственной постели?
- с негодованием воскликнула она. - Что же мне, по-твоему, устроиться на
ночь в козьем хлеву?
- Нет, конечно, нет, но...
- Послушай, Лейф, давай без глупостей! Либо у нас все поровну, либо
отправляйся спать на кухонном столе, со всеми своими деньгами. - Он
почувствовал рядом с собой ее горячее, молодое тело. Она перегнулась через
него, чтобы задуть свечу.
- Дело вовсе не в этом, - слабо запротестовал Лафайет. - Дело в том,
что...
- Тогда в чем же?
- Я что-то никак не соображу, в чем дело. Мне только кажется, что мы
оказались в довольно щекотливой ситуации: внизу храпит твой муженек, а
выход отсюда только один.
- Кстати, о храпе, - неожиданно заметила Свайнхильд. - Уже несколько
минут я не слышу ни звука.
При этих словах дверь с треском распахнулась. При свете высоко
поднятого масляного фонаря Лафайет увидел разъяренное лицо Халка. Его глаз
украшал огромный синяк, а над ухом вздулась шишка величиной с куриное
яйцо.
- Ага! - заорал он. - Блудница Иезавель! Прямо под моей крышей!
- Под твоей крышей! - передразнила его Свайнхильд, Лафайет же в это
время старался вжаться в стену. - Насколько я помню, этот притон достался
мне от моего отца, и я по доброте сердечной подобрала тебя на улице, после
того как мартышка стащила твою шарманку или что ты там еще мне наплел!