"Кейт Лоумер. Бандиты и мандаты" - читать интересную книгу автора

со всем моим удовольствием!
-- А это уже потом, -- сказал Ретиф, -- это называется
"не зайдете ли после приема ко мне домой пропустить по
рюмочке?".
-- Звучит угрозжающе, -- пробормотал Гордун. -- Возможно
ли, чтобы вы, земляки, оказались куда свирепей, нежели я
полагал?
-- Вот еще! -- вмешался Дир Багрец. -- Да я сам нынче
утром раскидал с полдюжины этих чужаков, когда они не захотели
пустить меня в деревенскую лавку за грогом.
-- Правда? -- зевнул Гордун. -- Жаль. А я уж было решил,
что подвернулось нечто занятное.
Он отодрал уголок тисненого золотом приглашения и
поковырял им в зубах, извлекая застрявшую между ними ягодную
кожицу.
-- Вот что, Багрец, валил бы ты лучше отсюда, если,
конечно, ты не претендуешь на главную роль в первом моем
Совещании сотрудников.
-- Пошли, земляк, -- пророкотал обладатель красного
кушака, протягивая руку к Ретифу. -- Я как раз припомнил из
вчерашней гулянки кое-что, до сей поры от меня ускользавшее.
-- Похоже, -- сказал Ретиф, -- настало время для той
затрещины, которую я тебе обещал.
И подступив к Дир Багрецу, он, словно сваю вколачивая,
вбил оба кулака под ребра гиганта, добавив для верности правой
в челюсть, пока Багрец, сложившись пополам, проплывал мимо него
на пол.
-- Эй, эй! -- взревел Гордун. -- Так-то ты платишь за мое
гостеприимство? -- Он уставился на своего лежащего без
признаков жизни приспешника. -- Вставай, Дир Багрец, не
отлынивай, отомсти за мою поруганную честь!
Дир Багрец застонал, дернул ногой, всхрапнул и снова
замер.
-- Мои извинения, Ваше Неистовство, -- сказал Ретиф,
извлекая из-под рубашки гроачианскую пистоль. -- Я никогда не
был силен в тонкостях дипломатического протокола. И поскольку
я, судя по всему, совершил faux pas, самое
правильное для меня -- немедленно удалиться. Не подскажете, в
какую сторону лучше пойти, чтобы не стать виновником
преждевременной смерти кого-либо из бдительных часовых Вашего
Неистовства?
-- Остановись, чужестранец! Уж не собираешься ли ты
отправиться бродить по свету, распространяя слухи об этом
нелестном происшествии, каковые подорвут мой авторитет в глазах
избирателей?
-- Пара слов может, конечно, просочиться наружу, --
признал Ретиф. -- Особенно, если кто-то из ваших воителей
попробует заступить мне дорогу.
-- Лучше бы мне не родиться, чем дожить до такого позора!
-- хрипло промолвил Гордун. -- Всему Оберону ведомо, что только