"Ольга Лаврова, Александр Лавров. Расскажи, расскажи, бродяга (Следствие ведут ЗнаТоКи)" - читать интересную книгу автора

Ольга Лаврова
Александр Лавров

Расскажи, расскажи, бродяга

(Следствие ведут ЗнаТоКи)


Постановление о продлении срока следствия было составлено загодя, и утром
Знаменский направился к начальнику отдела Скопину. Туда же тянулись по
одному и другие - был день визирования отсрочек. Пружинистой походкой
джигита прорысил Леонидзе; вероятно, заканителил что-нибудь по лени,
обычно он укладывался в отведенный месяц.
Скопин держал наготове ручку и уже занес ее над местом, где полагалось
расписаться, но поднял львиную голову с крупными красивыми чертами.
- Зачем тебе? - спросил недоуменно.
Знаменский пожал плечами, словно извиняясь.
Как передать те смутные впечатления, даже еще не впечатления, а
неразборчивые сигналы, воспринимаемые за порогом слышимости и видимости.
Они ощущались, может быть, кожей, может быть, сетчаткой... или вызывали
непривычный привкус во рту. Объяснению это не поддавалось. Скопин положил
ручку.
- Дай-ка, - потянулся он к папке с делом. Изучить ее содержимое можно было
за три-четыре минуты. Скопину хватило одной.
- Ну и что? - он закурил и жестом предложил стул.
Знаменский сел. Но решительно нечем было удовлетворить любопытство
начальника отдела. Стандартный с виду бродяга, стандартные допросы,
стандартная бумажная карусель проверок.
- Вадим Александрович, он уже менял показания... - произнес Знаменский;
вяло произнес, потому что не был увлечен делом, рад бы закруглить его, да
отчего-то не получалось.
Скопин щелчком стряхнул пепел, не дождался продолжения и поставил росчерк.
В проходной Бутырки Томин сказал:
- Насчет Ленинграда я сам прозондирую.
- Сделай одолжение.
Знаменский заполнял бланки вызова арестованных, Томин отошел поболтать с
дежурной.
- Тишина у вас - в ушах звенит.
- Так ведь тюрьма... Кого будете вызывать?
- Ковальского.
Дежурная покопалась в картотеке:
- Двадцать седьмая камера.
- Ниночка, найди там еще Петрова! - попросил от стола Знаменский.
- Тоже в двадцать седьмой, - откликнулась она и добавила простодушно: -
Двадцать седьмая сегодня в бане была.
- Слышь, Паша, оба чистенькие!
- Рад за них.
- А что у тебя за Петров?
- Бомж и зэ.
- Что-о? - поразился Томин.