"Ирина Лаврентьева. Круг обреченных " - читать интересную книгу автора

посмотрела на него.
- Не трогай маму, - меланхолично проронила она, все так же не двигаясь
и не собираясь двигаться с места.
- Я не только маму, я и тебя сейчас так трону... - пообещал Санек,
пытаясь придать голосу свирепость. - Лелечка, маленькая, ну давай,
соберись. В поезд сядем, там оттянемся...
- Давай, - легко согласилось небесное создание, продолжая оставаться
на месте и смотреть куда-то в пространство пустым взором.
Санек вздохнул. Ведь просил же не ширяться до поезда. Какое там! Прямо
перед выходом вкатила себе дозу. А теперь что с нее возьмешь? Свободна...
Еще раз вздохнув, Санек поправил рюкзак за плечами, крепко ухватил девушку
за руку и, таща ее за собой, ринулся в толпу. Тут же ему в бок уперся
черенок чьей-то лопаты, по ноге шваркнули тяжелой сумкой. Он рванулся еще,
и впереди оказалась какая-то необъятная спина в драповом пальто. Ну толста
баба! Обойти ее не представлялось никакой возможности. А не обойти -
означало опоздать на поезд.
Санек набрал полную грудь воздуха и заголосил:
- Люди добрые, поможете кто сколько может! Сами мы не местные. Жена
больна туберкулезом... Подайте на билеты до дому. Христом Богом прошу, кто
сколько может! Поможите, люди добрые! Старая реприза, всем известная, а вот
поди ж ты, сработала. Толпа колыхнулась, отпрянула от молодых людей. Санек,
крепко держа Лельку за руку, устремился в образовавшуюся пустоту.
- Эй, молодой-красивый! Смотри, накаркаешь жене туберкулез-то. А то и
чего похуже! услышал Санек за своей спиной гортанный голос цыганки в
заплеванной морячком юбке.

***

Белоснежная красавица яхта бороздила просторы Средиземного моря между
Сен-Тропезом и Монте-Карло. Погода испортилась: легкие утренние облака к
полудню сменились тяжелыми свинцовыми тучами, а тремя часами позже небеса и
вовсе разверзлись. Грянул ливень, и верхняя палуба опустела. В одной из
кают, скрашивая послеобеденное время рюмочкой-другой коньяка, беседовали
двое мужчин:
Евгений Юрьевич Беседин, высушенный, словно пергамент,
шестидесятипятилетний джентльмен с коротким ежиком седых волос, и
значительно более молодой и упитанный шатен с простецким славянским лицом.
- Жека, она все делает назло отцу. Старается, по крайней мере. У нее
это комплекс с детства. Вот и вертись между ними, как уж на сковородке, -
делился своими горестями более молодой.
- Ладно тебе, Иван, прибедняться. Ты отлично умеешь вертеться ужом.
Даже на сковородке. Короче говоря, я рассчитываю на твою поддержку. На
уровне субъекта Федерации решение будет принято через месяц-полтора. Далее
документы пойдут в Москву. Так что ты уж расстарайся, дружок.
- Придется. А то угробишь меня, как Фонарева. Ты, кстати, не из-за
этого ли болтаешься здесь, вдоль берегов иноземных?
Беседин рассмеялся:
- Ну что ты несешь? И что я должен тебе ответить? Если скажу "нет", ты
перестанешь меня бояться. А если скажу "да", ты вытащишь из плавок
записывающее устройство и сдашь меня органам.