"Борис Лавренев. Крушение республики Итль" - читать интересную книгу автора

что это чувство вызывает преждевременные морщины. Я совсем не хочу
походить на маму.
И сейчас же вскрикнула в восторге:
- О!.. Я вижу, вижу! Шесть больших кораблей и много маленьких. Вот
будет весело!
Сзади подошел президент.
- Дочь моя! Ты еще успеешь насмотреться вблизи. Беги одеваться. Машина
подана, и нам нужно торопиться. Запомните, мой друг, это зрелище! - сказал
он секретарю по уходе дочери, указывая классическим жестом на дымы
подходящей эскадры. - Это приближается слава и величие нашего отечества.
Отныне история совершает грандиозный поворот. Вберите в свою память эту
синеву нашего родного моря (хотя президент Аткин и родился в трех тысячах
верст от территории Итля и в первый раз попал в пределы республики после
революции, разрушившей Ассор, но считал море родным и остро ощущал свою
итлийскую национальность), - запомните эти дымы флота наших могущественных
союзников, несущих нам в жерлах своих пушек защиту права и порядка,
выгравируйте в своем сердце, как можно глубже, ликование сегодняшнего дня,
- вам будет о чем рассказывать внукам. Эти корабли несут нам счастье,
свободу, независимость... развитие промышленности и торговли, широкий
простор приложению энергии и капитала. Такие дни не часто бывают в мире.
Вся республика в едином порыве будет приветствовать сегодня своих друзей.
Президент замолчал, но рука его еще оставалась вытянутой в сторону
моря, как будто он ждал кинематографического оператора.
Из близоруких глаз секретаря выкатились две жемчужные слезинки.
Президент заметил это и прочувствованно пожал руку подчиненному.
- Вы можете далеко пойти, молодой друг. Кто может так принимать к
сердцу дело своей родины, тот достоин звания гражданина. Скажите
начальнику канцелярии, что я приказал удвоить вам оклад с завтрашнего дня.
Секретарь смешался и малиново покраснел, ибо он ничего не слышал из
сказанного президентом, слезы же его были результатом сердечной боли от
жестоких слов недоступной Лолы. Но прибавке жалованья он был рад, она
открывала ему кое-какие возможности.
Он бросил ободренный взгляд на виновницу своих терзаний, появившуюся на
террасе в ослепительном наряде, и почтительно пошел сопровождать
президента с дочерью к ожидающей у подъезда машине.


Перенесемся теперь с мраморной террасы президента, от опустелого стола,
сверкающего хрусталем и серебром, от теплых солнечных отсветов, играющих
радужными зайчиками по полу, - в гущу нации.
Ибо хороший читатель должен всегда выслушать и другую часть.
На самом конце мола, опустив лохматые головы к переливающей изумрудами
воде и подставив солнцу лохмотья, просвечивающие сквозь многочисленные
прорехи телами, смуглыми, как хорошо подрумяненный пирог, лежали два
черномазых оборванца и глядели на растущие в море дымы и очертания
кораблей.
Старший сплюнул в воду и, подрыгав в воздухе голыми пятками,
пробормотал:
- Какие это дьяволы плавают, Коста? А?
Младший лениво покосился.