"Владимир Лавришко. Там есть такая штучка..." - читать интересную книгу автора

- Ч-ч-черт! - прошипел Парфенов, потряс ногой, освобождаясь от
прицепившейся тяжести, и, отшвырнув, сообразил, что угодил в поржавевшую
каску. На наши каски она не походила - с какими-то пологими скосами.
Парфенов видел такие в кино. Прежде чем все это прокрутилось в голове, он
снова был на ногах. Еще какая-то глупость мелькнула в сознании, вроде
Мясного бора. То ли каска походила на кастрюлю, то ли карта втемяшилась в
башку за столько дней езды. Парфенов вслух послал всю эту глупость,
проломился к дороге и чертыхнулся снова: три цепочки следов за размолоченным
скатами стлаником тянулись в лес на ту сторону. Значит, дорогу нужно было
перебегать. Если на той стороне прячутся, шансов перебежать у Парфенова было
не больше десяти на миллион. Но если он будет выжидать, - а они давно идут
по лесу - шансов останется не больше. Парфенов рванул таким зигзагом, что
шансы выросли до тысячи. Он перебежал дорогу и распластался, прислушиваясь.
Рядом что-то? прошуршало. Парфенов скосил глаза и увидел ящерицу. Спинка у
нее была ржавая, как прошлогодняя листва. Она замерла на мгновение, юркнула
бесшумно и исчезла.
Парфенов встал, перехватил топорик поудобнее и пошел, внимательно
изучая следы. Землю примочило даже в лесу, и видно было, что с дороги пошли
вправо. Отпечаток кроссовок жены - Парфенов сам подклеивал подошву у правого
носка - то пропадали, то появлялись снова там, где трава росла не так густо
и слой палой листвы был потоньше. Следы забирали вправо и вверх, лес
поднимался по приметной, хотя и пологой, возвышенности. Потом лес пошел
смешанный, - на хвое много не разглядишь, но Парфенов решил спуститься в
низину. Он автоматически отметил свеженадломленную, тяжело повисшую ветку
ели, потом еще одну... Когда попалась на глаза третья, сомнений у него уже
не было. Все ветки были надломлены на уровне ее плеча. Парфенов пошел
осторожнее, шагая с разбором, чтобы не хрустнула ветка под ногой. Вдруг
ахнул выстрел.
И еще один. Почти одновременно. Парфенов бросился на выстрелы, не
разбирая дороги. Теперь уже было не до игры в прятки. Он вылетел на поляну
прямо на дуло пистолета. Жена сидела под каким-то корявым деревом с поросшей
серым серебристым мхом корой и держала в руках пистолет. Чуть поодаль чернел
полусгнивший остов какого-то ящика. Железная перекладина ящика с аккуратными
круглыми дырками косо уходила в заросли лиловых мохнатых головок; прожив
больше половины жизни, Парфенов так и не научился различать цветы.
- Коля, - сказала жена, - я их убила.
Юбка ее была задрана выше колен. Она сидела враскорячку и смотрела на
Парфенова остановившимся взглядом. Первым делом Парфенов испугался за нее:
не ранена ли? Он упал на колени, обнимая, ощупывая ее и боясь наткнуться
рукой на липкое и мокрое.
- Жива?! Жива?!
- Я их убила, Коля! - Она не шевельнулась с тех пор, как он подбежал. -
У меня все нормально.
Парфенов осторожно забрал у нее пистолет. "Вальтер" довоенного образца
был в застывшем заскорузлом масле, с налипшими иголками хвои.
- Где ты его взяла? - спросил Парфенов.
- У меня все нормально, - повторила жена.
Парфенов потряс ее за плечи.
- Здесь. - Она повела рукой в сторону полусгнившего ящика. Только
сейчас в траве у ящика Парфенов увидел коренастого. Он лежал ничком, рубашка