"Андрей Лазарчук. Опоздавшие к лету, Том 3: Аттракцион Лавьери" - читать интересную книгу автора

пятьдесят динаров. Это был отличный ход. Все эти люди так ценили каждый
выстрел, так старательно целились, что Ларри не составляло ни малейших
усилий принимать эти прицельные волны и реагировать как надо. Патроны
наконец были розданы, и Козак стал закреплять на стрелках нагрудники с
фотоэлементами, объясняя каждому, что если маэстро попадет вот в эти
стеклышки лучом из своего пистолета, то карабин становится на
предохранитель, а деньги за неиспользованные патроны не возвращаются.
Известие о невозврате денег все воспринимали с неудовольствием, ворчали, что
тут явное жульничество... Ларри не слишком доверял световому пистолету -
магниевые патрончики иногда не вспыхивали, а исходили дымом. Поэтому он
предпочитал выманивать выстрелы. И самому спокойнее, и клиентам полное
удовольствие.
Ларри вглядывался в лица тех, кто был по другую сторону зеркала, тех,
кто за немалые деньги покупал сейчас право безнаказанно убить его. И не
говорите мне, что это я во всем виноват, что я провоцирую их и развиваю в
них дурные наклонности - черта с два, я только выявляю их, а уж ваше дело,
как относиться к людям, платящим большие деньги за возможность убить
человека... как за большое удовольствие... билет в шапито стоит вдвое
дешевле, чем у нас на трибуну даже, столько, сколько одна десятая патрона,
маленький кусочек свинца, годный разве что на грузило для удочки, или
несколько порошинок, или пустая гильза, или капсюль, все по отдельности
совершенно не страшное... вот эти двое, видимо, друзья, бюргеры старого
образца, любители пива, а это фермеры, сбились в кучку, фермеры всегда в
городе сбиваются в кучку, парнишка лет девятнадцати, спина кривая, в армию
бы не взяли, глаза неприятные - кошкодав, а это, наверное, бывший унтер,
сохранились остатки выправки, несмотря на брюхо, еще фермер, почему-то
отдельно от тех, а вот это - счетовод? бухгалтер? - волнуется, ладони
потные, глазки блестят, вон тот, тот и тот - явно рыночные перекупщики,
повадки нуворишские, австралийский солдатик - не настрелялся, что ли,
паскуда? - интересно, чем заплатил? - и вот этот, что-то странное -
спортсмен? циркач?.. Ладно, ребята, подумал Ларри, вы тут еще полчасика
поваритесь внутри себя, пока там Козак продает билеты на трибуны, это мы
специально придумали - чтобы вы подзавелись немного, тогда я вас лучше
чувствую. Ну, а я пошел.
Для отдыха у него была маленькая комнатка под самой каланчой - Ларри
сам выбрал ее, хотя сюда и надо было подниматься по узкой винтовой лестнице,
и Козак, приходя его массировать, каждый раз ворчал, что угробит вконец
колено. Окно выходило на то, что каждый именовал по-своему: господин
Папандопулос - "полигоном", Козак - "стрельбищем", Ларри - просто
"дистанцией". Гараж, красные ворота гаража - оттуда старт, площадка перед
гаражом, три грузовика, исхлестанные пулями, траншеи, проволочные
заграждения, горки гравия и песка, низенькая кирпичная стенка, штабель шпал,
несколько цементных труб в пятнадцать дюймов - это все на подходах к зданию.
Остальное - внутри, в коридорах и на лестницах. Финиш - на площадке каланчи,
как раз над его головой. Еще минут двадцать, и надо идти на исходную... Он
посидел, откинувшись в кресле, - удивительное кресло, не сказать, что
мягкое - слишком мягкое, - в нем не тонешь, а таешь, даже не выразить
словами, как приятно... Минуты шли не быстро и не медленно, нормальным
деловым шагом, пришло время вставать, и он встал, проверил световой
пистолет, перезарядил его, прощупав пальцами все двадцать пять патрончиков -