"Александр Лазаревич. Звездолет-1" - читать интересную книгу автора

самим себе. Чушь! На самом деле, хотя и не понимая того, мы
выполняем волю Великого Вождя. Своей грызней мы укрепляем
систему, построенную им.
Мы произносим лживые речи о преданности Великой Цели, и
думаем про себя: 'Какие мы молодцы! Как хорошо мы всех
обманываем!' А между тем, сами не зная того, мы говорим правду,
когда лжем во всеуслышание, и обманываем самих себя в своих
потаенных мыслях! Потому что и сами мы, и все наши лживые слова,
и все наши тайные желания - не более чем элементы программы,
составленной Великим Вождем. Он построил такую систему, в
которой каждый может быть против полета на Изумрудную, и все
равно все будут лететь туда как миленькие, и еще кричать
напоказ: 'Наша цель - Изумрудная!'
Я не могу повернуть Звездолет. Если я обнародую содержание
последней передачи с Земли, на Звездолете начнется бунт, и я
потеряю свою власть, власть на приобретение которой ушла вся моя
жизнь.
И я не хочу его поворачивать. Не хочу, чтобы кто-то стал
бессмертным, а я подох от старости на пол-пути к Земле.
Единственное, что я могу и хочу сейчас сделать - это
уподобиться Великому Вождю и заставить помучиться кого-нибудь из
следующих поколений. Я выбрал вас - командоров, которые сядут в
мое кресло после меня. Вы, проходимцы, этого заслуживаете,
потому что надо быть отпетым подлецом, чтобы дослужиться до
звания Командора - уж кто-кто, а я это хорошо знаю.
Я хочу, чтобы вы испытали тот же ужас, ту же муку бессилия,
какую сегодня испытал я, когда услышал новость с Земли."
Удивляясь собственному внезапно прорезавшемуся красноречию,
Хразавож машинально провел ладонью по шее, как бы проверяя, нет
ли на ней ошейника с электродами. Ошейника не было.
"А сейчас" - продолжил Хразавож - "я пойду и нажрусь
изумрудовки. Нажрусь так, как нажирается у нас весь экипаж, от
рядового до командора: от чувства собственного бессилия, от
полной неспособности хоть что-то изменить в жизни, от того, что
все мы - игрушки в руках Великого Вождя.
А ты, Командор," - Хразавож указал пальцем на Озвецела, на
командоров, которые сидели в этом кресле до Озвецела, и будут
сидеть после него - "а ты Командор, сейчас положишь кристаллик
обратно в шкатулку, закроешь ее на ключ и запрешь ее в сейфе.
Для следующего Командора. Утешайся мыслью о том, что следующему
будет также тяжело, как и тебе.
Будьте вы все трижды прокляты.
Прощайте!"
Экран погас.
Озвецел посидел еще немного в задумчивости, потом положил
кристаллик в шкатулку, закрыл ее на ключ и запер в сейфе.
"Все в порядке, сделать ничего нельзя, жизнь продолжается." -
сказал он сам себе. - "Ну-ка, что там у меня еще на сегодня."
Еще была речь, посвященная столетию со дня старта Звездолета,
которую надо было прочитать перед телекамерой. Он скользнул