"Иван Лазутин. Сержант милиции (Повесть)" - читать интересную книгу автора

распоряжении.
Ответом Толика Князь был доволен.
- Ну вот, а ты волновался. Только учти, Алеша, до сентября еще полтора
месяца. Придется пока без стипендии. Выдержишь?
- Ничего, выдержу. В прошлом отчетном году получили неплохо, по десять
рублей и по килограмму-меду на трудодень. Хватит на харчи и на квартиру.
Словно что-то подсчитывая в уме, Князь сморщил лоб и поднял глаза к
потолку.
- Это я на всякий случай, Алешенька. Москва хоть и большая деревня, а у
тетки не пообедаешь.
С буфетчицей за всех рассчитывался Толик. Когда Северцев полез в карман за
деньгами, Князь остановил его:
- Не горячись, Алеша, твои тугрики тебе еще пригодятся. А сейчас, братцы,
я предлагаю перейти в ресторанчик и перехватить чего-нибудь горяченького.
Только не здесь, не на вокзале. Алешенька, тебе не показалось, что на этом
вокзале пахнет онучами и лошадиным потом?
Северцев улыбнулся, но ничего не ответил.
- Э, брат, чтоб это унюхать - нужно быть москвичом. Ты взгляни - нет почти
ни одного солидного пассажира, одни мешки, котомки да деревянные сундуки с
воблой и кренделями. Уж если в ресторан, то лучше "Чайки" не найдешь. Там
стены дышат ландышем, а официанточки!.. Эх, Алешенька, начинай жить
по-студенчески, по-столичному, а главное - держись за друзей и умей ценить
дружбу.
Упоминание о ресторане в первую минуту насторожило Северцева, но когда
Князь упрекнул его за неуважение к друзьям, он махнул на все рукой и решил
предоставить себя во власть своих новых знакомых.
Перед выходом, когда он нагнулся и хотел взять с пола свой чемодан, Князь
вежливо и настойчиво отстранил его руку и с упреком посмотрел на Толика.
- Ты только сегодня невнимателен или вообще невоспитан? Алеша устал с
дороги, а ты не можешь поднести его чемоданчик.
Толик молча взял чемодан Северцева, и все четверо направились к выходу.
Северцев захмелел быстро. По его счастливой улыбке можно было судить, что
ему все нравилось: Москва, новые друзья, шум города и этот особенный,
лихорадочный тонус движения людей и машин, который свойствен только
столице.

5

Было три часа дня, когда Виктор Ленчик со студентками-однокурсницами
ожидал электропоезд на Малаховку, где у его родителей была дача. В воздухе
дрожало знойное марево. У тележек с газированной водой стояли длинные
очереди. Люди спешили скорей вырваться из раскаленных стен города в дачную
свежесть Подмосковья.
Прохаживаясь по перрону, в широкополой соломенной шляпе, Виктор
рассказывал спутницам о том, как профессор Киселев на экзамене по
уголовному процессу незаслуженно снизил ему отметку. Высокий ростом,
Ленчик был красив. Кожа его нежного, холеного лица была
бледновато-матовой. Говорил он быстро и запальчиво, отчего его и без того
выразительные и нервные губы дрожали в изломах, сдвигались в гримасах
пренебрежения и иронии. Длинный серый пиджак, узенькие короткие брюки,