"Стивен Ликок. Мой незнакомый друг" - читать интересную книгу автора

бывают повсюду.
- Ты имеешь в виду брата Билли? - спросил он.
- Вот, вот, брата Билли - Пита. Я частенько вспоминаю о нем.
- О, старина Пит уже не тот, что был, - ответил незнакомец. - Он
остепенился... Словом, Пит теперь женатый человек.
И он начал хохотать.
Я тоже засмеялся. Ведь при известии о том, что кто-то женился, всегда
принято смеяться. Предполагается, что сообщение о женитьбе старины Пита -
кто бы он ни был - должно вызвать гомерический хохот. Итак, я продолжал
преспокойно посмеиваться, надеясь, что этого смеха мне хватит до самого
конца. Мне оставалось проехать всего лишь пятьдесят миль. Не так уж трудно
растянуть смех на пятьдесят миль - конечно, если делать это с умом.
Однако мой друг не успокоился на этом.
- Мне не раз хотелось написать тебе, - сказал он. конфиденциально
понижая голос. - Особенно после того, как я услыхал о твоей потере.
Я промолчал. Что бы это я мог потерять? Деньги? Если да, то сколько? И
каким образом я потерял их? Интересно было бы узнать, полностью разорила
меня эта потеря или только частично.
- Человек никогда не может полностью оправиться после такой потери, -
мрачно изрек он.
Очевидно, мое разорение было окончательным. Но я ничего не сказал и,
оставаясь под прикрытием, ждал. чтобы он выпустил свой заряд.
- Да, - продолжал незнакомец, - смерть всегда ужасна.
Смерть! Так речь шла о смерти. Я чуть не подпрыгнул от радости. Теперь
все пойдет как по маслу. В таких случаях поддерживать разговор - проще
простого. Нужно только сидеть спокойно и ждать, пока не выяснится, кто
именно умер.
- Да, - прошептал я, - ужасна. Но бывает и так, что...
- Совершенно справедливо. Особенно в таком возрасте.
- - Ты прав, в таком возрасте и после такой жизни.
- В здравом уме и твердой памяти до последней минуты, не так ли? - с
горячим сочувствием спросил он.
- Да, - сказал я, ощутив под собой твердую почву. - Сохранив
способность сидеть в постели и курить почти до самых последних дней.
- Как? - спросил он с изумлением. - Разве твоя бабушка...
Бабушка? Ах, вот оно что!
- Прости, пожалуйста, - сказал я, раздраженный собственной глупостью. -
Когда я сказал курить, я имел в виду ее способность выносить табачный дым.
Знаешь, она так любила, чтобы кто-нибудь потихоньку дымил возле нее, чтобы
кто-нибудь сидел рядом и читал вслух. Только это и успокаивало ее.
Отвечая ему, я слышал, как поезд, с дребезжанием и грохотом промчавшись
по стрелкам мимо семафоров, замедлил ход.
Мой друг поспешно выглянул из окна.
Лицо его было взволнованно.
- О господи! - сказал он. - Это узловая станция. Я проехал. Мне надо
было сойти на предыдущей остановке... Эй, проводник! - крикнул он,
высунувшись в коридор. - Сколько мы здесь стоим?
- Только две минуты, сэр, - отозвался проводник. - Поезд малость
опоздал и теперь должен нагнать свое.
Мой друг стоял теперь возле своего чемодана и, вытащив связку ключей,