"Эрмес Леал. Я - грозный любовник (История Сида и Алисы) " - читать интересную книгу автора

другую сигарету и, взяв дистанционное управление, развалился на диване,
пытаясь найти что-нибудь путное да скоротать время. На экране появилась
аппетитная бабеночка в трусиках. Она мастурбировала и предлагала позвонить
ей. Я заерзал в нетерпении. Возбудился еще сильнее. Черт-те что!
Я взял телефон правой рукой и набрал номер, хоть и знал, что минута
разговора стоит целое состояние. Потом переложил телефон в левую руку.
В трубке зазвучал голос рыжей красотки. Она описывала свою попу и
сиськи и уверяла, что хочет мне отсосать. Меньше чем через минуту, когда она
меня умоляла войти в нее, я - раз! - и кончил. И здорово сглупил, потому что
разговор только еще начинался, а я все испортил. Кто оплатит счет - не знаю.
Во всяком случае, не я. Все равно никто не догадается.
Поэтому я решил еще послушать потаскушьи откровения. Сделал несколько
звонков. На смену рыжей красотке появилась мулатка. Наговорила кучу
непристойностей. Описала все, чем проститутка может заняться с клиентом. И
тут меня прорвало:
- Ну ты, корова! Я тебя в задницу оттрахаю. Свинья грязная! Мне шлюху
не надо, корова ты этакая. Я тебе в задницу вставлю, потаскуха, да послушаю,
как ты заорешь. Я тебе в рот кончу так, что не проблюешься. Шлюха!
Я говорил так, будто они слышали. Когда одна блондиночка пообещала
вылизать мне задницу, я так громко выругался, что наверняка разбудил
соседей. Не сдержаться было.
Я неплохо оттянулся. Прошло уже минут двадцать. Здорово было! Тут я
спохватился. Вдруг кто придет и застукает меня? Я отключил телефон и
почувствовал, что явно перевозбудился. Надо хоть в себя прийти.
- Наверняка все эти шлюхи - уродины. Могу представить, какие у них
рожи! Такой, наверно, мордоворот! Ну их на хрен, потаскух, - процедил я.
На кухне я взял еще баночку пива. Вернувшись в комнату, закурил еще
одну сигарету. Дверь в спальню матери Мальро оказалась открытой. Меня
разбирало любопытство, какая постель у этой бабищи? И я ничего не мог с
собой поделать!
Кажется, его мать никогда не стриглась и носила прозрачные индийские
платья. Я уже знал, какого цвета все ее трусы. Они виднелись под платьем,
туго обтягивая пышную попу. Вообще, в теле была эта тетя. Я бы ей вставил,
да страшновато! Нет, не стану. А воображать могу все, что заблагорассудится.
Ей-то и в голову такое не придет. Для нее это нелепость.
Я преспокойно вошел к ней в спальню. Воображал, что ложусь с нею, с
мужем и Мальро и при этом курю и смотрю телевизор. Люди приходили и уходили,
а они оставались в постели, словно на диване в большой комнате. Им-то что!
Я сел на кровать и включил телевизор. А вдруг кто-нибудь заявится? На
тумбочке я заметил оставленные ею трусы. Искушение оказалось слишком велико.
Я схватил кружевные трусики и поднес к носу, чтобы насладиться запахом.
Причем совершенно машинально. Раньше я никогда такого не делал. А вдруг они
грязные, и меня стошнит? Оказалось, что нет, трусики очень приятно пахли
туалетным мылом. Закрыв глаза, я положил их себе на лицо. Какой запах! Я
совсем обалдел и возбудился. Бросил на кровать и кончил на ее трусики, будто
последний дурак. Сто раз выкрикнул ее имя. Открыв глаза, схватил банку пива
и выбежал из дома. Трусики захватил с собой, потому что они были все мокрые.
Шел я, не разбирая дороги. Иногда я думаю, что сделал много того, что
делать нельзя. Да ведь глаза боятся, а руки делают. Я решил вернуться домой,
пока кто-нибудь меня не разоблачил.