"А.И.Лебедь. Спектакль назывался путч: Воспоминания генерала воздушно-десантных войск" - читать интересную книгу автора

разберусь".
Предупредив женщин, что минут через 15 я еще раз позвоню, вышел в
коридор и устроился на диване. Нашел обрывок какой-то старой газеты и
углубился в чтение. Минут через 5-7 передо мной выросла высокая фигура в
белом костюме и, изысканно раскланявшись, изрекла: "Товарищ генерал, мне
передали, что вы приказали очистить помещение, оставив на месте деньги и
документы. Сколько Вы даете нам времени ?" Как я понял, среди работавших в
кабинете женщин одна была явно с чувством юмора, но это до меня дошло уже
потом. На тот период это было уже слишком. Экологи вообще народ хороший,
насколько я с ними сталкивался. И этот, наверное, не был исключением. Теперь
я понимаю, что зря обидел непотребными словами хорошего человека. Но я
зарычал на него так, что он мгновенно испарился.
Через 15 минут я позвонил и получил распоряжение прибыть в штаб ВДВ. До
штаба добирался долго и нудно. Везде пробки, объезды. Когда наконец прибыл,
командующий меня не принял. Подколзин передал его приказ: " Поскольку другой
заместитель командующего ВДВ генерал-майор Чиндаров встретил и вывел
батальон на Калининский проспект, вам надлежит вернуться к зданию Верховного
Совета РСФСР, найти батальон и выполнять поставленную задачу по охране
здания".
Я вернулся на Калининский проспект-батальона не было, хотя там его
трудно потерять. Пришлось выписывать круги по близлежащим улицам и переулкам
в поисках подразделения. Нашел его на какой-то стройке метрах в 300-х
юго-восточнее Верховного Совета РСФСР. Батальон, как в свое время
казаки-запорожцы обставляли свой бивак повозками, был обставлен развернутыми
в разные стороны БМД. В центре этого относительно небольшого пространства
стояли построенные в линию ротных колонн люди, механики-водители находились
при машинах. Кругом громоздились кучи строительного мусора, огромные
П-образные конструкции. На лицах офицеров и солдат читал растерянность и
полнейшее непонимание того, что происходит. Вокруг батальона бушевала уже
знакомая мне толпа. Солдат стыдили, офицеров увещевали. Чем больше стыдили и
увещевали, тем большая растерянность растекалась по их лицам. Поэтому, когда
я появился в батальоне, все вздохнули с облегчением: "Генерал сейчас все
расскажет, все станет ясно." Но я-то и сам ни черта не знал! Надо было
что-то делать. Взобравшись на бетонный блок, я приковал к себе взоры всей
толпы. Были они все без исключения настороженные, местами ненавидящие. Я
произнес краткую трехминутную речь, суть которой сводилась к тому, что
батальон прибыл для взятия под охрану Верховного Совета РСФСР, обстановка
неясная, задача уточняется, но армия есть детище народа и стрелять в народ
не собирается. Попросил успокоиться и не накалять обстановку без нужды. На
вопросы отвечать отказался.
Нечего мне было на них отвечать. Ощущение унизительного положения,
когда я, несмотря на все мои многочисленные попытки, так и не сумел уяснить,
что же происходит, не оставляет меня до сих пор. Не теряя времени даром, я
отдал указания механикам обслуживать технику, натянуть имеющиеся палатки и
задействовать П-образные конструкции для оборудования мест ночлега. Приказал
отрыть и оборудовать туалет, выставить парных часовых.
Избавившись от мучительного и непонятного ожидания, услышав знакомые
команды, люди взбодрились и энергично принялись за дело. При виде такой
мирной картины успокоилась и толпа. Напряжение начало спадать. Я обратился к
толпе с просьбой: "Если кто-то вхож в здание Верховного Совета, вызовите ко