"Владислав Лебедько. Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков: Мастеров и Учеников (1960-х - 1990-х)" - читать интересную книгу автора

сеансу, он очень вальяжно и даже как бы развязно общался с ними, а
телефонные разговоры заканчивал фразами типа: "Целую во все места" и тому
подобное.
Далеко не сразу, но все это возымело свое действие. Чтобы произошло
расслабление этих самых нижних энергоструктур, понадобилось несколько лег и
дополнительные усилия, но общее направление и стиль были заданы Александром
Павловичем еще тогда.
Месяцев через десять после окончания наших встреч я позвонил ему,
сообщить как идут дела, и сказал, что в принципе есть еще с чем работать. Он
помолчал немного в телефонную трубку, а затем сказал:
- "Ладно, запиши такой-то телефон, позвони и спроси Георгия
Владимировича. Скажи что от меня, а там он сам разберется, что с тобой
делать".
Через неделю Георгий Владимирович - очень солидный, представительный
мужчина лет пятидесяти с густой черной бородой, пришел ко мне домой.
Поздоровавшись, он неторопливо обошел всю квартиру, внимательно осматривая
расстановку вещей и всякие мелочи (что сразу же меня озадачило), затем сея
за стол, достал из портфеля какие-то бумаги, чистую тетрадь и четыре ручки с
пастой разных цветов. Минут десять он что-то записывал в тетрадь этими
ручками, меняя цвета и подчеркивая отдельные фразы. При этом он периодически
поднимал голову, внимательно смотрел на меня или оглядывал комнату. Закончив
записи, он начал задавать мне вопросы, ответы на которые также педантично
записывал разными цветами в тетрадку. Обращался он ко мне на вы,
исключительно по имени-отчеству, с подчеркнутым вниманием, тактом и
серьезностью. Его поведение было полной противоположностью тому, как
действовал Александр Павлович. Исключительная вежливость и корректность
(даже когда он настойчиво чего-то требовал или критиковал мои действия),
строгость речи, четкость формулировок, без малейших отклонений в сторону
вольных оборотов, педантичность, неторопливость и обстоятельность, - все эти
качества он неизменно проявлял в течение всего нашего знакомства.
В тот день мы проговорили часов пять. Вопросы Георгия Владимировича
затронули буквально все факторы моей жизни: интересы, увлечения, круг
общения (мне приходилось давать очень подробные характеристики всем, сто
меня окружал в тот период жизни), подробное описание семейных
взаимоотношений, образ жизни, режим дня, предпочтения в еде, одежде, вкусы в
музыке, кино, искусстве, литературе, спорте, научные, философские и
мировоззренческие взгляды, подробные планы на будущее, отношение к самым
разным жизненным вопросам и многое другое. Выслушав и записав мои ответы,
он, после некоторой паузы, сказал:
- "Ну что я могу вам сказать, Владислав Евгеньевич, - вообще я давно
УЧЮ почти не занимаюсь индивидуальной работой, - меня интересуют сейчас
масштабные проекты и работа с социальными структурами и слоями. Но вы мне
стали интересны. Если учесть ваш молодой возраст, достаточно гибкую психику
и способность к изменениям, то, пожалуй, есть некоторые шансы, что из вас
может получиться толк. Вы конечно понимаете, что речь идет не о каких-то
частных проблемах, а о становлении личности, которая сможет внести вклад в
общее русло Жизни. Именно с этих позиций вы меня и интересуете, поэтому я
могу уделить вам свое время. По крайней мере, попробуем начать, а через
некоторое время, в зависимости оттого, насколько вы сможете включиться в
работу, я сделаю вывод, - будем ли мы продолжать и стоит ли раскрывать перед