"Михаил Николаевич Лебедев. Последние дни Перми Великой (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

изкарского князя.
- Да неужто правда это? Да неужто Москва на нас воинство шлет? -
удивлялся Мате, испуганно мигая глазами. - Вот ведь беда какая!.. А я,
признаться, не поверил послу твоему. Просто, мол, врет человек. Потому как
причины такой не было...
- Для Москвы причин не надо, только бы охота была... Ну, да и причина
нашлась у Москвы; купцов ихних пообидели, вишь, в Чердыне... Хотя и за
дело пообидели. Вот и ополчилась Москва на нас... Не знаю, что будет с
нашею страною...
- А новгородцы, говоришь ты, заодно с нами на москвитян пойдут? -
спросил Мате, искоса поглядев на Арбузьева, находившегося тут же с ними.
- Новгородцы - друзья наши нынче. По рукам мы ударили с ними. За
тобою лишь, Мате, дело стоит.
Микал объяснил ему сущность и значение заключенного с добрыми
молодцами союза, после чего изкарский князь заметно повеселел и протянул
руку Арбузьеву.
- Вот и рука моя, воевода храбрый, - сказал он по-пермяцки, причем
Микал быстро переводил его слова на русский язык. - Не отстану я от
братьев своих - от господина князя покчинского да от дяди его, князя
чердынского. Завсегда мы дружно жили, и нынче мы врознь не пойдем!..
- Умные речи и слушать сладостно! - осклабился новгородец, пожимая
руку Мате. - Дай Бог нам удачи в ратном поле, ежели с Москвою схватиться
придется!..
- Спасибо тебе, друг, за согласие твое! - воскликнул Ладмер, хлопнув
по плечу изкарского князя. - В согласии ведь сила великая!.. С согласием
своим мы авось Москву отобьем... ежели небо нам поможет...
Ладмер хотел было сказать: "Ежели Войпель нам поможет", но рассказ
Микала о чудесном избавлении Покчи от разгрома вогулами произвел на него
известное впечатление, и он не осмелился произнести слова, оскорбляющие
христианскую религию.
А Микал искренно радовался тому, что вопрос о войне с Москвою получил
окончательное решение. Мате был почти независимый от него владетель,
признающий его главенство только из уважения к старшему в роде, каким
считался покчинский князь ввиду происхождения своего по прямой линии от
первого властителя пермского. В Верхней Перми Микал не имел никакого
значения, хотя Мате, по своей доброте и простоте, оказывал ему знаки
внимания, чтил его. Вдобавок Изкар, главный населенный пункт Верхней
Перми, стоял на такой неприступной горе и имел такие грозные по тому
времени и месту укрепления, что никому и в голову не пришло бы принуждать
Мате примкнуть к руководителям Нижней Перми, если бы на то не было доброй
воли изкарского князя. Таким образом, Мате мог бы, если бы захотел,
остаться при особом мнении по вопросу о войне или мире с Москвою, но так
как он проявил полное единодушие с остальными, то его слова о согласии
естественно вызвали чувство удовлетворения у присутствующих.
- Значит, окончальный совет наш такой учинился, - заговорил Микал
твердым решительным голосом, придавая своему лицу торжественное
выражение, - супротивничать Москве мы начнем, на жизнь и на смерть станем
биться с москвитянами! А посему потолковать нам надо о том, как силы свои
собрать для отпора Москве свирепой, как вражью рать не пускать в страну
свою...