"Михаил Николаевич Лебедев. Последние дни Перми Великой (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

убраться успел... Перепутал он следы свои всячески... Хоть во все стороны
погоню посылай! Мы, видишь ли, в лес от реки пустились, а он, шельмец, тем
временем к реке-то и прошмыгнул да берегом до Низьвы шел. А там его и
повстречал князь Мате...
Воеводе было досадно, стыдно немножко при напоминании о бесплодной
разведке им в окрестных лесах, но Микал успокоил его, сказав, что Асыку
задерживать не стоило бы, потому что в противном случае могло бы выйти
новое кровопролитие, нежелательное при таких обстоятельствах...
- Асыка не опасен теперь, - добавил Микал. - Зачем же на бой его
вызывать? Лучше мы людей сохраним, чтоб Москву достойнее встретить. А
потом пускай Асыка утекает, скатертью дорога ему!..
- Что же, пускай утекает! Не жалею я о нем нисколечко! - усмехнулся
Арбузьев. - Только, слышите, поторопиться бы вам надо рать собирать, ибо с
часу на час москвитяне нагрянуть могут...
- Да ведь у нас лучшие ратники дома живут, завсегда под рукой стоят.
Только слово сказать им - и сразу готовы они будут на врага идти! А
которые далеко живут, тех через юнцов потребуем мы к тому месту, где враг
угрожать начнет... Вот и все сборы наши!
- А завтра я в Новгород-Малый проберусь, побываю у земляков своих, -
заявил новгородец. - И постараюсь на москвитян их воздвигнуть. Наверное,
они не откажутся... А вы проводника мне дайте.
- А я в Изкар обратно уеду, чтобы тоже встречу Москве уготовлять, -
сказал Мате. - А ежели нужно будет, не прочь я, князь Микал, по слову
твоему двинуться с ратниками туда, куда ты прикажешь...
- Спасибо тебе, князь, за готовность твою! Надеюсь я на тебя, как на
себя самого!..
Разговор завершился сытным ужином, после чего все улеглись спать,
стараясь не помышлять о грозившей напасти, занимавшей воображение многих
людей, в особенности же князя Микала. Микал, против обыкновения, не мог
заснуть и напряженно думал о том, овладеет ли Москва Пермью Великой,
огражденной от внешнего мира лесами и болотами? Не поможет ли опять Бог
христианский, как помог Он вогулов от Покчи отогнать?.. Но тут прежние
сомнения и недоумения проснулись в душе покчинского князя, незаметно для
самого себя склонившегося к мысли, что, быть может, взаправду другая
причина была, а попу Ивану удалось только случаем попользоваться, как это
Ладмер ему доказывал.
"А ежели и толкуют вогульчишки, коих в полон мы взяли, будто над
попом светлые юноши реяли, то разве поверить им можно? Они ведь со страху
не то еще увидеть могли! А на деле, может, ничего не было... Не знаешь,
чему и верить... Плохое житье наше. Отовсюду беда нам грозит. Москва к нам
руки свои загребущие протягивает... Эх, кабы да москвитян нам отбить,
какая бы великая радость была для всей страны пермской!.."


XI

После погребения героев-покчинцев, убитых в схватке с вогулами,
игумен Иоанно-Богословского монастыря, совершавший заупокойную службу,
привернул к князю Микалу, считая своею обязанностью посетить старшего
владетеля Перми Великой.