"Морис Леблан. Хрустальная пробка" - читать интересную книгу автора

кого прозвал Полонием.
Люпен, не спуская с него глаз, думал. Ни за что на свете он не хотел
бросить игру в тот момент, когда он достиг соглашения со смертельным врагом
Добрека.
Она, сидя неподвижно в своем углу, наблюдала их обоих.
Люпен произнес:
- Выйдем, сударь. Будет удобнее разговаривать.
- Нет, здесь, князь, здесь, сейчас, во время антракта. Мы никому не
помешаем.
- Но...
- Не трудись, мой друг, ты не тронешься с места.
И он схватил Люпена за шиворот с очевидным намерением не отпускать его
до антракта.
Неосторожный жест! Как Люпен мог перенести подобное положение, в
особенности перед женщиной, которой предложил свое сообщничество, перед
женщиной, которая была красива и ему нравилась. Вся его мужская гордость
возмутилась.
Но он смолчал. Он терпел на своем плече тяжелую руку Добрека и даже
согнулся вдвое, как бы побежденный, бессильный, почти испуганный.
- Ага, - издевался депутат, - кажется, мы не станем упрямиться?
На сцене актеры шумно спорили.
Добрек чуть-чуть освободил руку, и Люпен счел момент благоприятным.
Он сильно, как топором, ударил его по сгибу руки.
Добрек растерялся от боли. Люпен освободился и бросился на него, желая
схватить его за горло. Но Добрек вовремя отступил, и они сцепились руками.
Нечеловеческая сила сосредоточилась в руках противников. Руки Добрека
были прямо чудовищны. Люпену, схваченному как бы железными тисками,
казалось, что он борется с гигантской гориллой.
Они держались возле двери, согнувшись как борцы, высматривающие, в
какое место нанести друг другу удар. Кости трещали. При первой же
возможности побежденный был бы задушен. Все это происходило в полной тишине.
На сцене в это время все слушали одного актера, говорившего шепотом.
Женщина, прижавшись к стенке, смотрела на них с ужасом... Если б она
одним жестом выразила свое сочувствие одной стороне - победа была бы сейчас
же решена.
Но кого она поддержит? Кем был Люпен в ее глазах? Другом или недругом?
Она быстро перегнулась через ложу и, отодвинув ширму, сделала знак.
Потом постаралась проскользнуть к двери.
Люпен, как бы желая ей помочь, сказал:
- Уберите стул!
Он говорил о тяжелом стуле, который упал на пол и отделял его от
Добрека.
Женщина нагнулась и отодвинула стул. Этого только нужно было Люпену.
Освободившись от препятствия, он ударил Добрека по ноге концом своего
башмака. Результат был такой же, как от удара по руке. Боль вызвала одно
мгновенье растерянности и испуга, которым он воспользовался, чтобы
освободиться от рук Добрека и схватить его за горло.
Добрек сопротивлялся, старался отнять пальцы, которые душили его.
Но он задыхался и слабел.
- Ага, старая обезьяна, - ворчал Люпен, опрокидывая его. - Почему не