"Морис Леблан. Двойная жизнь Арсена Люпэна (Последние похождения Арсена Люпэна, взломщика-джентльмена - 1)" - читать интересную книгу автора

прихожей, и все то время, когда мы обедали в ресторане, ключ оставался в
вашем кармане.
- Чемпэн, сюда опять кто-то входил, - повторил господин Кессельбах.
Он указал на дорожную сумку, лежавшую на камине:
- И вот вам доказательство. Эта сумка раньше была закрыта. Теперь -
нет.
Чемпэн не согласился опять:
- Уверены ли вы, мсье, что закрыли ее? Впрочем, что там могло быть? Не
имеющие ценности безделушки, предметы туалета...
- Ничего другого в ней нет потому, что перед уходом из осторожности я
вынул бумажник... Иначе... Нет, Чемпэн, говорю вам еще раз, кто-то забирался
сюда в то время, когда мы обедали.
На стене висел телефон. Он снял трубку.
- Алло... Говорит господин Кессельбах... Квартира 415... Да, да...
Будьте добры, барышня, соедините меня с префектурой полиции... Службой
Сюрте... Номер не требуется, не так ли? Хорошо, благодарю... Жду у
аппарата...
Минуту спустя он заговорил опять:
- Алло!.. Алло! Я хотел бы поговорить с господином Ленорманом, шефом
Сюрте. Это Рудольф Кессельбах... Алло!.. Ну конечно, шеф Сюрте знает, о чем
пойдет речь... Я звоню с его позволения... Ах, его нет?.. С кем тогда имею
честь?.. С господином Гурелем, полицейским инспектором? Кажется, мсье
Гурель, вы присутствовали при нашей вчерашней встрече с господином
Ленорманом... Так вот, мсье, то же самое произошло и сегодня. В квартиру,
которую я занимаю, кто-то забирался. Если вы придете сейчас, может быть,
обнаружите улики и что-нибудь выясните... В течение часа или двух? Отлично.
Попросите указать вам апартамент номер 415. Еще раз благодарю вас, мсье!
Проездом в Париже, господин Рудольф Кессельбах, король бриллиантов, как
его еще называли, либо, по другому прозвищу, - Хозяин Кейптауна (его
состояние оценивалось более чем в сто миллионов) уже свыше недели снимал на
четвертом этаже отеля Палас апартаменты из трех комнат, из которых две
большие, с правой стороны, - гостиная и жилая комната - выходили на
проспект, а третья, поменьше слева, была отведена секретарю Чемпэну и
выходила на улицу Иудеи. За этой комнатой пять подобных помещений были
заняты для госпожи Кессельбах, которая еще только собиралась выехать из
Монте-Карло.
Несколько минут господин Кессельбах с озабоченным видом прохаживался по
комнате. Это был рослый мужчина с румяным лицом, еще далеко не старый;
голубые глаза мечтателя - их светло-небесный цвет проглядывал сквозь очки в
золотой оправе - придавали ему выражение доброты и застенчивости, плохо
вязавшееся с решительным видом, квадратным лбом и выдающейся вперед
челюстью.
Он подошел к окну, оказавшемуся запертым. Впрочем, кто мог бы через
него проникнуть? Отдельный балкон, тянувшийся вдоль квартиры, обрывался с
правой стороны; с левой от других балконов над улицей Иудеи его отделял
каменный простенок. Кессельбах прошел в свою комнату; она никак не
сообщалась с соседними. Заглянул в комнату секретаря; двери, выходившие в
комнаты, оставленные для госпожи Кессельбах, были заперты, засов на них -
задвинут.
- Ничего не могу понять, Чемпэн, - признался он. - Вот уже несколько