"Танит Ли. Серебряный любовник" - читать интересную книгу автора

мне было лет шесть, ей все это надоело, и мы поселились в Чез-Стратосе,
где живем с тех пор почти безвыездно. Город отсюда в двадцати милях, в
ясные дни его хорошо видно из окон. Я всегда любила город, особенно мне
нравится смотреть на него по ночам, когда его огни сверкают, будто нитки и
россыпи драгоценных камней. Услышав однажды такое сравнение, мать сказала,
что оно не слишком изысканно. Но город по ночам мне кажется именно таким,
и я не знаю, как еще сказать. Мне трудно будет писать, если мои метафоры
всякий раз будут такими же неудачными. Наверное, я просто постараюсь
обходиться без них.
А ведь именно метафоры делают меня мной.
Мне шестнадцать лет, росту во мне пять футов четыре дюйма, и мать
говорит, что я еще немного подрасту. Когда мне было семь лет, мать
составила схему моего физического совершенства, чтобы выяснить идеальный
вес и мышечный тонус, подходящий к моему телосложению. Каждые полгода я
принимала специальные капсулы, чтобы достичь теперешнего веса и тонуса,
благодаря которым я стала маленькой толстушкой; у меня фигура Венеры
Медийской, а та имеет весьма пышные формы. Кроме того, мать сделала и
схему цветосущности, чтобы узнать, какой цвет волос подходит к моей коже и
глазам. Теперь мой бледно-бронзовый цвет раз в месяц подвергается
молекулярному восстановлению. Каков естественный цвет моих волос, я не
помню, но думаю, что они были каштановыми. Глаза у меня зеленые, но
темнее, чем у матери.
Кстати, зовут ее Деметра. А меня - Джейн. Но я обычно зову ее "мама",
а она меня "милая" или "дорогая". Мать говорит, что искусство словесного
выражения чувств отмирает. Ее мнения меняются крайне редко, и одно из них
гласит, что мне лучше вообще их не иметь.
Это, однако, только усложняет наши с ней отношения.
Кое-что я записывала и раньше. Но как это сделать теперь? Наверное,
даже пытаться - безумие. Нет, мне кажется, я должна. Постараюсь начать с
самого начала. Я всегда очень легко влюблялась, но обычно в героев
видиков, книг или драматических актеров. У меня шесть друзей
приблизительно моего возраста (шесть - как раз среднестатистическая
цифра), трое из них имеют отцов. Кловис, у которого как раз есть отец,
сказал, что я легко влюбляюсь, но не в настоящих людей, и это потому, что
у меня нет отца. Я ответила, что актеры, в которых я влюбляюсь, люди
настоящие. "Спорный вопрос, - сказал Кловис. - Позволь мне объяснить. Ты
влюбляешься в выдумку, которую они играют. При встрече ты бы их
возненавидела". В одно прекрасное утро, чтобы доказать свою теорию, Кловис
познакомил меня с актером, в которого я влюбилась накануне вечером в
театре, но я оказалась такой застенчивой, что не могла даже взглянуть на
своего кумира. А потом узнала, что они с Кловисом любовники, и я была так
потрясена, что перестала стесняться и сердито нахмурилась, а Кловис
сказал: "Я же говорил тебе". А ведь это вряд ли честно с его стороны.
Кловис высокий и стройный, у него темные вьющиеся волосы. А еще он К-3,
поэтому ему не нужны контрацептивные уколы, и всем, кто ими пользуется, он
говорит, что контрацептивы опасны.
Остальных друзей я не очень люблю. Дэвидид сейчас на экваторе,
изучает ил, и эти его занятия не способствуют нашему взаимопониманию.
Египтия очень требовательна, хотя и на себя берет многое. Она довольно
привлекательна и слишком эмоциональна, иногда это меня смущает. Хлоя