"Венедикт Ли. Гроза над Миром " - читать интересную книгу автора

Она показала дворцу нос и нырнула в наполненный пряными ароматами сырой
полумрак зарослей. Одичавший сад постепенно перешел в рощу. Местность шла под
уклон. Наоми пробиралась, где еле заметными тропинками, где наугад, по-прежнему
чувствуя справа море. Светлело. В чаще начали подавать голоса птицы. Еще два
часа и она будет в пригороде Вагнока...
Деревья расступились, и она вышла к расселине, глубоко вдававшейся в берег.
Далеко внизу кипела среди камней вода. Наоми стиснула в досаде руки, ощутив боль
в ободранных пальцах. Вага изумился бы неожиданному богатству лексикона своей
несостоявшейся пассии. Сильнодействующие слова, точный перевод половины из
которых ей был неизвестен, обрушила она (шепотом) на окружающую утреннюю
красоту. Теперь-то куда?
Придется взять левее. И выйдет она в опасной близости от дороги из Гнезда в
Вагнок. Уж там-то ее станут караулить в первую очередь. Да делать нечего.
"Вперед, Наоми". Тропа расширилась, стала твердой, утоптанной, видно, что здесь
часто ходят. В такую рань можно было надеяться никого не встретить, и Наоми
торопилась изо всех сил, на ровных участках переходя на бег. Переполнявшее ее
вначале чувство беспечной отваги исчезло. Теперь на смену пришло тягостное
ощущение, что ее отсутствие во дворце обнаружено, что ее ищут.
Тропа вела меж невысоких деревьев все вниз и вниз. Вот на прогалине перед
Наоми раскрылся вид на спящий Вагнок. За гребнем Тонкого мыса (она называла его
"левой клешней") в утренней смутной дали не увидать синей полосы моря. Рубикон -
пролив, отделяющий Остров Ваги от необъятного Мира, был здесь безбрежно широк.
Но, если выйти на восточную окраину города в бедняцкие кварталы на берегу Виолы,
то, подвернись оказия, можно подняться по главной реке Острова до Лейны, потом,
так или иначе, добраться до Верены. Заплатить за проезд на пароме она сможет. В
конце-концов, месяца через два она окажется в Мете, а там... Ищите иголку в
стоге - Наоми в Мире! Разумеется, дорога бы оказалась проще, будь Виола
судоходной в устье. Но природа сама закрыла здесь выход в море прочным замком
Виольского водопада.
Меж тем птичьи голоса уже слились в радостный гвалт. Светящиеся полосы
облаков у горизонта отмечали место, где вот-вот вынырнет солнце. Наоми
остановилась. Нет, не ослышалась. Шаги. Похоже - один человек. И, кажется, она
знает, кто. Ей стало не по себе. Все ближе слышался хлест раздвигаемых тонких
ветвей. Еще миг и Пини вылетела из-за поворота тропы, задыхаясь от быстрого
бега. Первые лучи солнца заблестели золотом в ее волосах.
- Наоми!... Вернись! - голос ее срывался, - Вернись, тебя все равно задержат
на Нижней заставе.
Наоми молча стояла, не в силах сказать ни слова. Ну почему, спрашивала она
себя, почему это я чувствую себя виноватой? И, отчасти поэтому, а еще дала себя
знать усталость, боль в израненных руках, но ответила она грубо:
- Я кого-то убила? Украла что? И потому меня все ловят?
Пини схватила ее за руку, попыталась увлечь за собой.
- Ну, пожалуйста, Наоми! Ты не понимаешь, все образуется. Каких-то полгода и
ты будешь наша. Вольна делать, что хочешь. А будут дети - он обеспечит тебя на
всю жизнь. Не обделит, ты не знаешь, какой он богатый. Хватает на всех.
Наоми медленно согнула в локте руку, за которую ухватилась Пини. Отклонилась,
перенося тяжесть тела назад.
- Я сильнее. Пини, милая, пусти... Это ты не понимаешь - через полгода здесь
не будет ничего. Одни головешки, а... - она мотнула головой в сторону
раскинувшейся внизу панорамы Вагнока, - А там только печные трубы торчать