"Эдвин Лефевр. Воспоминания биржевого спекулянта (1923) " - читать интересную книгу автора

мне первые успехи, а вовсе не мозги и не знания, ведь у меня не было никакой
интеллектуальной подготовки, а моя невежественность была просто грандиозной.
Сама игра научила меня игре. И при этом она не жалела розог.
Помню свой первый день в Нью-Йорке. Я уже рассказывал о том, как
игорные дома, отказав мне в праве заниматься своим делом у них, толкнули
меня на поиски нормального брокерского дома. Один из мальчиков в конторе, в
которой я впервые начал работать, работал на братьев Хардинг, которые были
членами Нью-йоркской фондовой биржи. Я приехал в этот город утром и еще до
часу дня открыл в фирме счет и был готов приступить к торговле.
Невозможно объяснить, насколько естественным было для меня делать здесь
то самое, чем я занимался раньше в игорных домах, где я ставил на колебания
котировок и отлавливал малые, но гарантированные изменения цен. Никто не
попытался настроить меня правильно или показать мне важные особенности
нового дела. Если бы кто-нибудь сказал мне, что здесь мой метод не
сработает, я все равно испытал бы его, потому что только одна вещь может
доказать мою неправоту - это потеря денег. И моя правота сводится только к
одному - делать деньги. Это и есть спекуляция.
Это были чудные деньки, и рынок был очень активным. А это всегда
поднимает настроение у нашей братии. Я сразу почувствовал себя как дома.
Передо мной была старинная подруга - доска котировок, и говорила она на
языке, который я освоил, когда мне еще не было пятнадцати. Здесь был
парнишка, который делал ту же самую работу, что и я в своей первой конторе.
Здесь были клиенты - точно такие, как везде, - и они смотрели на доску либо
стояли рядом с биржевым телеграфом, выкликая цены и обсуждая рыночные
новости. Вся механика выглядела точно как та, к которой я привык. Этим
воздухом я дышал с тех пор, как выиграл на акциях "Барлингтон" мои первые
деньги - 3,12 доллара. Тот же биржевой телеграф и точно такие же игроки, а
значит, и такая же игра. И не нужно забывать, мне было только двадцать два.
Я, похоже, думал, что знаю игру от А до Я. А почему же мне было так не
думать?
Я наблюдал за доской и видел нечто привлекательное. Цены двигались так,
как следовало. Я купил сотню по 84. Меньше чем через полчаса я их продал по
85. Затем я увидел еще что-то симпатичное и поступил точно так же: за очень
короткое время срубил три четверти пункта. Это было недурное начало, не так
ли?
Ну, и в результате моего первого дня в качестве клиента уважаемого
брокерского дома, поучаствовав в торгах только два часа, я пропустил через
свои руки одиннадцать сотен акций. Я покупал и продавал. А чистый итог
операций свелся к тому, что я потерял одиннадцать сотен долларов. Иными
словами, после первой попытки половина всего, что я имел, растаяла как дым.
А при этом некоторые сделки были для меня прибыльными. Но чистый результат
дня - минус тысяча сто долларов.
Меня это не тревожило, потому что мне казалось, что я все делал
правильно. Все мои движения были расчетливы и разумны, и, если бы я работал
в конторе "Космополитен", ушел бы не с пустыми руками. Потерянные мной
одиннадцать сотен долларов ясным языком говорили мне, что машина работает не
так, как следует. Но пока машинист все делает как надо, тревожиться не о
чем. В двадцать два невежество не является коренным недостатком.
Спустя несколько дней я сказал себе: "Я не могу торговать таким
образом. Биржевой телеграф не помогает, как следует!" Но в тот раз я не стал