"Урсула Ле Гуин. Те, кто уходит из Омеласа" - читать интересную книгу автора

Урсула Ле Гуин

Те, кто уходит из Омеласа

(Вариации на одну из тем Уильяма Джеймса)

Перевод Р. Рыбкина


Со звоном колоколов, поднявшим ласточек в небеса, в город Омелас, чьи
веселые башни высятся на берегу моря, пришел Праздник Лета. Мачты судов в
гавани украшены яркими флагами. По улицам, где крыши у домов красные, а
стены свежевыкрашенные, где сады, такие старые, покрылись мхом, под
тенистыми деревьями, минуя огромные парки и общественные здания, движутся
процессии. Некоторые из них ведут себя сдержанно: это процессии стариков в
длинных одеждах, серых или сиреневых, из жесткой ткани, мастеров (эти идут
спокойно, а лица у них суровые), женщин, которые, оживленно болтая, несут
своих малюток. На других улицах музыка быстрая, то там, то здесь
поблескивают гонги и тамбурины, и люди пританцовывают, шествие движется в
танце. Выскакивают из процессий и вбегают назад дети, их звонкие голоса
взмывают над музыкой и пением, перекрещиваясь как полеты ласточек. Все
процессии направляются на север, за город, где на огромном заливном лугу,
называющемся Зелеными Полями, юноши и девушки, одетые только в просвеченный
солнцем воздух, у которых руки длинные и гибкие, а ноги забрызганы грязью,
сейчас проминают своих беспокойных лошадей: скоро начнутся скачки. Кроме
простого недоуздка без мундштука, никакой сбруи на лошадях нет. В гривы их
вплетены зеленые, золотистые и серебристые ленты. Лошади раздувают ноздри и,
выхваляясь одна перед другой, встают на дыбы; они возбуждены, и это
неудивительно: ведь лошадь единственное животное, которое считает наши
церемонии также и своими.
На севере и западе, полукружьем вокруг Омеласа и его бухты, высятся
горы. Утренний воздух прозрачен, и снег, все еще венчающий Восемнадцать
Вершин, пылает в солнечном воздухе бело-золотым огнем. Ветра сейчас как раз
достаточно, чтобы знамена, которыми обозначен скаковой круг, время от
времени полоскались и даже щелкали. В тишине широко раскинувшихся зеленых
лугов отчетливо звучит музыка шествий; меняя улицы, она то становится
громче, то слабеет, но все равно приближается - будто едва ощутимое
праздничное благоухание воздуха вдруг затрепещет, сгустится, а потом
рассыплется на мощные и радостные удары колоколов.
И какие радостные! Как рассказать о радости? Как описать вам горожан
Омеласа?
Они, хотя и счастливы, не просты. Но мы, в отличие от них, давно уже не
радуемся ничему хорошему. Мы, в отличие от них, разучились улыбаться.
Описание вроде приведенного выше заставляет ожидать вполне определенных
вещей. Что дальше ты увидишь короля верхом на великолепном скакуне,
окруженного свитой знатных рыцарей; или, быть может, его понесут в золотом
паланкине рабы с перекатывающимися мускулами. Но короля не будет. Горожане
не пользуются мечами, и у них нет рабов. Они не варвары. Я не знаю правил и
законов, действующих у них в обществе, но подозреваю, что тех и других до
удивления мало. Так же легко, как без монархии и рабства, обходятся они без