"Фриц Лейбер. Мечи и ледовая магия (Фафхрд и Серый Мышелов #6)" - читать интересную книгу автора

огорчен этим инцидентом. По правде говоря, царапины на лицах его любимиц,
придав некоторую пикантность, сделали наложниц даже еще более
привлекательными для него. Однако в гареме следовало поддерживать
дисциплину, а соответственно, Иисафем отправили в одиночку, предварительно
выщипав все ее волосы - тщательно, по одному, и разукрасив ее татуировкой.
Царь Царей был весьма хозяйственным и в отличие от многих монархов
рассчитывал, что его жены и наложницы будут заниматься какими-нибудь
полезными делами, вместо того, чтобы бесконечно лениться, принимать ванны,
сплетничать и скандалить друг с другом. Поэтому Иисафем было позволено
взять с собой в заточение инструменты и металлы, поскольку именно этому
делу она была обучена лучше всего и именно так могла принести прибыль
своему господину.
Она упорно трудилась, и из ее рук вышло много прекрасных драгоценных
изделий, однако молодой ум Иисафем то и дело отвлекался от работы и
обращался к событиям двенадцати лун, проведенных в гареме - семь из них
прошли в одиночном заключении, - и к тому странному обстоятельству, что
Царь Царей, навестив ее здесь однажды - то ли из любви, то ли по какой-то
другой причине, - даже не вспомнил о тех чудесных металлических
безделушках, которые она изготовляла для него. Никто не навещал ее, если
не считать евнухов, посвящавших девушку в тайны искусства любви, а также
подававших советы относительно изготовляемых ею драгоценностей, на которые
Иисафем не обращала ни малейшего внимания, считая их пустой болтовней, а
сама тем временем обсмеивала их маленькие и пухлые физиономии,
напоминавшие рыжих рысей, и даже плевала в них при каждом удобном случае.
Теперь же эту творческую натуру, истерзанную как безумной ревностью,
так и мучительным желанием свободы, занимало другое.
Исследуя свое отражение в зеркале, Иисафем внимательно изучила все
четыре украшения на своем худощавом, но сильном и упругом теле: две
серебряные нагрудные чаши и два наголенника, все изукрашенное филигранью,
чудесно сочетавшейся с зеленой и синей татуировкой.
На какой-то момент взгляд девушки отвлекся от ее лица, отражавшегося
в зеркале, и, скользнув мимо теперь лишенной волос головы, но зато
фантастически разрисованной, упал на серебряную клетку, в которой сидел на
жердочке сине-зеленый попугай с таким же, как у нее самой, злобным ледяным
взглядом - он служил ей постоянным напоминанием о заточении. Но девушка
тут же снова принялась изучать свои украшения.
Они были необычными: на филигранных чашах, прикрывавших ее грудь,
вокруг сосков имелись выступы с короткими остриями на концах, а
наголенники украшали эбонитовые вертикально расположенные ромбы величиной
с мужской большой палец.
Эти детали декора не бросались в глаза, поскольку острия на чашах
были окрашены в зеленовато-синий цвет, в тон татуировке.
Итак, Иисафем пристально рассматривала себя с коварной улыбкой на
устах. И Смерть пристально глянул на девушку с такой же коварной улыбкой,
в которой угадывалось одобрение, правда, более бесстрастное, чем у любого
евнуха. А потом девушка в одно мгновение исчезла из своего узилища. И
прежде чем сине-зеленый попугай успел вскрикнуть от изумления, глаза и уши
Смерти уже внимали другой картине.
Осталось лишь семь ударов сердца.
Смерть не забывал о том, что в мире Невона вполне могли существовать