"Фриц Лейбер. Ведьма" - читать интересную книгу автора

насколько он мог припомнить, ее склонность к прогулкам в одиночестве. Если
он когда и задумывался об отношении Тэнси к суевериям, то неизменно приходил
к успокоительному заключению, что уж кто-кто, а его жена совершенно не
испытывает тяги к иррациональному.
- О, Норм, я совсем запуталась, мне так плохо, - перебила его
размышления Тэнси. - Я не в силах сообразить, что мне говорить и с чего
начинать.
У него имелся готовый ответ - ответ ученого:
- Расскажи мне обо всем по порядку.


***

19 часов 54 минуты. Они по-прежнему сидели на кушетке. В комнате царил
полумрак. Бесовские маски на стене проступали из него двумя не правильными
овалами. Лицо Тэнси казалось белесым пятном. Норман не мог разглядеть его
выражения, однако голос жены выдавал ее возбуждение.
- Подожди-ка, - сказал он, - не торопись. Ты говоришь, что была страшно
напугана, когда мы впервые приехали в Хемпнелл, чтобы узнать насчет
вакансии?
- Да, Норм, да. Хемпнелл привел меня в ужас. Все кругом смотрели на нас
с неприязнью и были такими чопорными! Мне чуть ли не в глаза заявили, что
профессорская жена из меня никудышная. Я не знаю, кто был хуже, - то ли
Хульда Ганнисон, которая, когда черт меня дернул посоветоваться с ней,
оглядела меня с головы до ног и буркнула: "По-моему, вы нам подходите", - то
ли старая миссис Карр, что погладила меня по руке со словами: "Вы и ваш муж
найдете в Хемпнелле свое счастье. Вы молоды, но в Хемпнелле любят молодежь!"
Рядом с этими женщинами я чувствовала себя беззащитной, и мне почудилось,
что ты тоже в опасности.
- Понятно. Значит, когда я повез тебя на юг, в этот заповедник
суеверий, ты преследовала свои цели.
Тэнси невесело рассмеялась:
- Сказать по правде, да. Я схватывала все на лету.
Меня не отпускала мысль, что когда-нибудь мои познания мне пригодятся.
Так что, возвратившись осенью в Хемпнелл, я сумела совладать с некоторыми
своими страхами.
Норман кивнул. Ну разумеется! Недаром тихий энтузиазм Тэнси, с каким
она выполняла скучные секретарские обязанности, представлялся ему
довольно-таки неестественным.
- Но к колдовству ты не прибегала, - с нажимом произнес он, - пока я не
заболел зимой воспалением легких?
- Ты прав. До того я словно играла в игрушки - твердила, просыпаясь по
ночам, обрывки заклинаний, бессознательно избегала делать то или другое,
потому что это сулило беду, например, не подметала крыльцо в темноте и не
клала крест-накрест ножи и вилки. Когда же ты заболел... Если любимый
человек умирает, чтобы спасти его, годятся любые средства.
В голосе Нормана прозвучало сочувствие:
- Конечно, конечно. - Впрочем, он тут же спохватился и вновь заговорил
наставительно, как учитель с учеником:
- Но, сдается мне, ты уверовала в то, что твое колдовство действует,