"Эд Лейси. Блестящий шанс " - читать интересную книгу автора

запрещающий парковку на одной из сторон улицы по четным-нечетным дням. Я
принял душ, выпил сок и кофе в компании Роя, потом после долгих поисков
подыскал место для парковки на Амстердам-авеню, подумал было помыть
"ягуар", но в конечном счете пришел к выводу, что ещё один денек можно
потерпеть. Только не подумайте, будто я из тех пижонов, что каждую
свободную минутку надраивают свои тачки и ухаживают за ними лучше, чем за
своей персоной. Я остановился у кулинарии, купил молока и хлеба и сделал
ставку за Олли. А потом, повинуясь какому-то внутреннему голосу, и сам
поставил пару зеленых на новенькую лошадку. Эта кулинария всегда меня
поражала тем, что хотя она служила только крышей для букмекерского
синдиката, её хозяин, седой белый мужик, содержал её в идеальной чистоте и
товару тут всегда было полным-полно, то есть его бизнес и впрямь процветал
- я имею в виду кулинарный.
Вернувшись к себе, я быстренько смахнул пыль со своей суперсовременной
мебели, которая все ещё неплохо выглядела, включил радио и просмотрел
почту. Извещение из банка: мой специальный чековый счет скукожился до
шестидесяти долларов. Ксерокопия письма из Почтового управления Соединенных
Штатов, извещающего меня, что моя кандидатура подходит для должности
почтальона и что у меня есть две недели, чтобы решить, нужна ли мне эта
работа. Еще был какой-то рекламный листок и письмо из манхэттенского
агентства частного сыска от моего бывшего босса Теда Бейли, который
предлагал мне работу по розыску сбежавшего должника. Он вечно предлагал мне
вести несложные "цветные" дела. Я никогда не мог понять, то ли он просто
боялся сам вмешиваться в гешефты нью-йоркских негров, то ли подкидывал мне
работенку из сострадания. Как бы там ни было, я ещё ни разу не получал от
него дел по розыску белых должников. Некая женщина по фамилии Джеймс
приобрела кухонный моноблок - электрическую плиту и холодильник - за триста
двадцать долларов, в рассрочку, разумеется, уплатила сто пятьдесят, после
чего уволилась с работы и съехала с квартиры в неизвестном направлении,
прихватив, понятное дело, холодильник-плиту.
Вот такая утренняя почта. Я сунул письмо от Теда в карман, пролистал
свежую газету, принесенную Роем накануне, и стал размышлять о предложенном
мне месте почтальона. Я не хотел идти работать почтальоном, но скажи я об
этом Сивилле, она бы тут же подняла хай. Размышляя над этим, я выглянул в
окно - жалюзи мне тоже надо бы протереть от пыли - и увидел остановившееся
такси и вылезающую из него женщину. Одного взгляда на неё было достаточно,
чтобы стало ясно: на Сто сорок седьмой улице она чужая. И не из-за
несколько опасливого взгляда, которым она окинула окрестности, и не оттого,
что она была белая с коротко стриженными медными волосами и в итальянской
шляпке, кокетливо притулившейся у неё на макушке; просто она выглядела как
обитательница Парк-авеню. Ее одежда была простая, но элегантная и явно
дорогая, а изящная фигура и миловидное лицо получали надлежащий уход - и
ежедневно. Она вошла в подъезд и через мгновение раздался стук в мою дверь.
Когда я открыл, она медленно обвела холодным взглядом мое туловище и лицо,
задержавшись на секунду на моем сломанном носе. Потом буквально пулей
пролетела мимо меня и прошлась по комнатенке уверенно-расхлябанной походкой
эстрадной артистки.
- Вы мистер Т.М.Мур? - произнесла она уголком тонких губ.
- Именно так.
- Вас можно купить? Вы можете меня надуть?