"Эд Лейси. Блестящий шанс " - читать интересную книгу автора

проклиная мои низкие сиденья.
- Ты ещё молод, можешь заняться чем-то другим. Если уж в нашем бизнесе
негде развернуться даже нам, бе... манхэттенцам, ты-то на что надеешься?
- Я не жалуюсь.
- Ну да, в этом месяце. А в следующем ты будешь за гроши вышибать
пьяниц с танцплощадки. Туссейнт, бери дело, что я тебе скинул!
- Обязательно. И побереги нервы, Тед.
Я поехал к Канал-стрит и, остановившись у здания междугородней
телефонной станции, раскурил трубку. Мисс Роббенс сказала, что у них на
телестудии есть какая-то работа для частных сыщиков, и если мне удастся
некоторое время оставаться её ручным негритенком - что же с этого мне могло
обломиться? Тед сказал, что самое главное - нужные связи, что ж, она вполне
подходила под это определение. Перво-наперво мне необходимо съехать с моей
спальни-офиса и оформить себе первоклассный фасад. Это мне влетит в
копеечку, но игра стоит свеч...
Из дверей показалась Сивилла в окружении нескольких девчонок. Как
всегда, ей ужасно понравилось, что её поджидает мой "ягуар", это неизменно
производило неизгладимое впечатление на её сослуживиц - всех до единой
белых. Хотя цвет моей кожи вечно создавал Сивилле "проблемы", белым
телефонисткам она устраивала спектакль, запечатлевая на моей щеке смачный
поцелуй перед тем, как сесть рядом со мной в машину, - тем самым давая всем
понять, что сама она тоже чернокожая, гордится этим и все такое.
Открыв дверцу, я смотрел, как она приближается к машине, размашисто
покачивая мощными бедрами. Мы не виделись два дня и теперь я заметил в её
рыжевато-коричневых волосах золотистую прядку - последний писк моды. Но на
её голове эта прядка выглядела фальшиво.
Сивилла была тем, что мой папаша обычно называл "крашеной беломазой":
у неё была сливочно-белая кожа и "нормальные волосы" - выражение, которое
выводило моего папашу из себя. Пожалуй, Сивилла с легкостью могла бы "сойти
за свою" в любой расовой среде. Кожа и черты лица у неё были такого
свойства, что, окажись она в Гарлеме, её бы точно приняли за "цветную", а в
манхэттенской толпе она смахивала на испанку, если бы кому-то вообще пришло
в голову задуматься об этом. В обществе Сивиллы я всегда ловил на себе
такие же многозначительные "взгляды", каких я удостаивался, находясь рядом
с Кей. Мне кажется, причина, по которой Сивилла все-таки не "сходила за
свою", заключалась в её старомодных представлениях о цвете кожи - вернее, о
том престиже, который, по её разумению, она имела в Гарлеме из-за своей
светлой кожи.
Сивилла давно вошла в мою привычку. Мы встречаемся уже около трех лет.
Ее родители приехали с карибских островов и, ребенком оказавшись в
Вашингтоне, Сивилла изо всех сил старалась избавиться от характерного
акцента, теперь же она прилагала такие же усилия, чтобы вновь его обрести -
она говорила на нарочито неправильном английском. Ей было двадцать девять,
совсем зеленой девчонкой она вышла замуж за какого-то обалдуя, и во время
войны работала на авиационном заводе, чтобы её муж мог закончить
медицинский колледж. Когда же расходы на его образование взяло на себя
государство, этот подонок развелся с ней и женился на чикагской вдовушке,
владелице какой-то недвижимости. Сивилла, как я уже сказал, у меня вошла в
привычку, и надо сказать, по большей части она была удобной привычкой. Мы
отлично ладили, хотя иногда её закомплексованность меня просто бесила. Ну,