"Жан-Мари Гюстав Леклезио. Пустыня" - читать интересную книгу автора

тайная тайных, Он Тот, Кто запечатлен в нашем сердце, всевышний,
вездесущий...
- Слава Аллаху!
- Хвала Аллаху, ибо мы создания Его, мы бедны, мы невежественны,
мы слепы, глухи и несовершенны...
- Слава Аллаху! Слава!
- О Ты, Кому ведомо все, открой нам истину! О Ты, всеблагой,
всемилостивый, всепрощающий, милосердный, Ты, Чье бытие есть начало начал!
- Слава Аллаху!
- Хвала Аллаху, владыке нашему, всеблагому, всемогущему,
всепобеждающему, всеславному, Тому, Кто предшествует всему сущему, вечному,
вездесущему и единому, победившему всех врагов Своих, Тому, Кто все ведает,
все видит, все слышит, вечному, всемудрому, всемогущему свидетелю деяний
наших, творцу единому и вездесущему, всевидящему, всеслышащему, прекрасному,
милосердному, всесильному, всесовершенному, великому, вездесущему...
Голос Ма аль-Айнина поднялся теперь до крика. И вдруг умолк,
оборвался, точно ночная песня цикады. И тогда умолкли звуки других голосов и
грохот барабанов, затихли гитары и флейты, и снова воцарилось долгое
зловещее молчание, от которого сжимало виски и колотилось сердце. Глазами,
полными слез, Hyp смотрел на старца, склонившегося к земле и закрывшего лицо
руками; душу мальчика клинком пронзил неведомый дотоле ужас отчаяния. Но тут
запел третий сын Ма аль-Айнина - Лархдаф. Сильный голос его заполнил
площадь, но в нем не было просветленной чистоты Ма аль-Айнина - в нем
звучали гневные ноты, и музыканты тотчас заиграли снова.
- О Аллах, Аллах! Внемли свидетелям истины и веры, сподвижникам
Мауля бу Азза и Беккайа, сподвижникам его из Гудфиа, выслушай памятные
слова, изреченные господином нашим шейхом Ма аль-Айнином!
Гул толпы внезапно вылился в единый крик:
- Слава нашему шейху Ма аль-Айнину, слава посланнику Аллаха!
- Слава Ма аль-Айнину! Слава сподвижникам Гудфиа!
- О Аллах, внемли голосу сына его, шейха Ахмеда, того, кого
прозвали аш-Шамс, что значит Солнце, внемли голосу сына его Ахмеда
ад-Дехибы, того, кого прозвали Золотая Капля, Маули Хибы, истинного
повелителя нашего!
- Слава им! Слава Мауле Хибе, нашему повелителю!
Хмельное возбуждение снова охватило толпу; казалось, хриплый голос
юноши разбудил ее гнев и прогнал усталость.
- О Аллах, Аллах! Яви благоволение Свое ученикам Твоим и
ревнителям! Яви милость Свою великим и славным! Яви милость Свою поборникам
любви и истины! Яви милость Свою поборникам верности и чистоты! Да явит
Аллах милость Свою вождям, воинам и властителям! Да явит Аллах милость Свою
святым, благословенным, служителям веры! Да явит Аллах милость Свою
беднякам, странникам, обездоленным! Да ниспошлет нам Аллах великое
благословение Свое!
Рев толпы нарастал, стены домов сотрясались от гула голосов,
выкрикивавших славные имена, чтобы навеки запечатлеть их в памяти,
запечатлеть на холодной, голой земле и в звездном небе.
- Да пребудет с нами, о Аллах, великое благословение пророка
Твоего и благословение пророка Ильяса, благословение аль-Кадира, испившего
от самого источника жизни, о Аллах, и благословение Увейса Карни, о Аллах, и