"Станислав Лем. Дневник, найденный в ванне" - читать интересную книгу автора

покрытыми мозолями пальцами он переворачивал страницы требника.
При моем приближении он поднял на меня глаза. Он был очень стар,
с бурым, как земля, пятнышком на лысом черепе.
- А что у вас там? - спросил я и указал на дверь в
глубине ниши.
- А-а? - прохрипел он, приставляя ладонь к уху.
- Куда ведет эта дверь? - крикнул я.
Я наклонился над ним. Блеск радости понимания оживил его
помятое лицо.
- Нет, любезный. Никуда. Это келья отца Марфеона,
отшельника нашего.
- Что?
- Келья, любезный...
- А можно к этому отшельнику? - спросил я ошеломленно.
Старец отрицательно покачал головой.
- Нет, любезный, нельзя. Отшельник же, любезный...
Секунду поколебавшись, я поднялся по ступенькам и отворил
эту дверь. Предо мной предстало нечто вроде темной, сильно
захламленной передней. Повсюду валялись пустые пакеты, засохшая
шелуха от лука, пузырьки, резиночки - все это, перемешанное с
бумажным мусором и обилием пыли, почти сплошь покрывало пол.
Лишь посередине был проход, вернее, ряд проплешин, куда
можно было поставить ногу, который вел к следующей, словно бы из
сказок, из неотесанных бревен, двери. Проследовав по проходу
среди мусора, я добрался до нее и нажал на огромную, железную,
изогнутую ручку. Сначала я увидел и услышал торопливую возню,
громкий шепот, а затем глазам моим в полумраке помещения, едва
освещенного низко горевшей, словно она стояла на полу, свечой,
представилось беспорядочное бегство каких-то личностей, жавшихся
по углам, на четвереньках вползавших под край стола, под нары.
Один из пробегавших задел свечу, и наступила кромешная тьма,
полная сварливого шепота и пыхтения. В воздухе, который я набрал
в легкие, стояла удушливая вонь немытых человеческих тел. Я
поспешно отступил к двери.
Старый монах, когда я проходил мимо, поднял глаза над
молитвенником.
- Не принял отшельник, а?
- Он спит,- бросил я на ходу.
Меня догнали его слова:
- Как кто в первый раз приходит, так всегда говорит, что
спит, а вот как во второй раз, то надолго остается.
Возвращаться я был вынужден через часовню. Панихида,
видимо, уже состоялась, поскольку гроб, флаги и венки исчезли.
Мессу тоже отслужили. На слабо освещенном амвоне стоял
потрясавший руками священник. На его груди под парчой
вырисовывалась квадратная выпуклость.
- ...ибо сказано: "И опробовав все искушения, дьявол
отступил от него, но до времени".
Высокий голос проповедника вибрировал, отдаваясь от
скрытого во мраке свода.