"Станислав Лем. Испытание" - читать интересную книгу автора

(причем всякий раз, когда он наклонялся вперед, комбинезон мягкой
булкой упирался ему в живот), и, конечно, перепутал кабель
радиофона с обогревательным; хорошо еще, что у них была разная
резьба, но ошибку он заметил только тогда, когда пот потек с него
в три ручья; наконец сжатый воздух, шипя, мгновенно наполнил
комбинезон, и Пиркс со вздохом облегчения откинулся назад,
прилаживая руками оба набедренно-наплечных ремня.
Правый защелкнулся сразу, но левый почему-то не поддавался.
Ворот, надутый, как автомобильная шина, не позволял оглянуться,
он безуспешно тыкал вслепую широкой застежкой ремня,- а в
наушниках уже заговорили приглушенные голоса:
-...Пилот Берст на АМУ-18! Старт по радиофону по счету
ноль. Внимание - готов?
- Пилот Берст на АМУ-18 готов к старту по радиофону по
счету ноль! - мгновенно отчеканил Берст.
Пиркс выругался - и карабин защелкнулся. Он откинулся в
мягкое кресло, такой обессиленный, словно только что вернулся из
долгого-долгого, межзвездного рейса.
- До старта - двадцать три... До старта - двадцать два...
Два...- бубнило в наушниках.
Говорят, однажды, услышав громовое "Ноль!", стартовали оба
курсанта сразу - тот, кому полагалось, и другой, ожидавший рядом
своей очереди,- и вертикальными свечами шли в каких-то двухстах
метрах друг от друга, рискуя в любое мгновенье столкнуться. Так,
во всяком случае, рассказывали на курсе. И будто бы с тех пор
запальный кабель подключают в последний момент, дистанционно, это
делал сам комендант космодрома из своей остекленной кабины
управления,- так что весь этот отсчет был просто блефом. Но как
там на самом деле, никто не знал.
- Ноль! - загремело в наушниках, и одновременно до Пиркса
донесся приглушенный, протяжный грохот, кресло слегка задрожало,
чуть сдвинулись с места искорки света в прозрачной оболочке, под
которой он лежал распростертый, уставившись в потолок - то есть
в астрограф, в индикаторы циркуляции охлаждения, тяги главных
дюз, вспомогательных дюз, плотности потока нейтронов, изотопных
загрязнений и еще восемнадцать других, из которых половина
следила исключительно за самочувствием ускорителя; дрожь ослабла,
стена глухого грохота прошла где-то рядом и таяла там, вверху,
будто в небе поднимали невидимый занавес; гром уходил все дальше,
как обычно, становясь все больше похожим на отголоски далекой
грозы; наконец наступила тишина.
Что-то зашипело, зажужжало - он даже не успел испугаться.
Это автоматическое реле включило заблокированные прежде
телеэкраны: если рядом кто-нибудь стартовал, объективы
закрывались снаружи, чтобы их не повредило слепящее пламя
атомного выхлопа.
Пиркс подумал, что такие автоматические устройства очень
полезны,- так он размышлял о том и о сем, пока вдруг не
почувствовал, что волосы встают у него дыбом под выпуклым шлемом.
"Господи, я же лечу! Я, я сейчас полечу!!!" - мелькнуло у