"Станислав Лем. Два молодых человека" - читать интересную книгу автора

Станислав Лем.

Два молодых человека



Перевод с польского: Ариадна Громова
Сканирование и проверка: Несененко Алексей [email protected] 31.01.1999


Перевод с польского Ариадны ГРОМОВОЙ

Белый дом над ущельем казался пустым.
Солнце уже не жгло, грузное, красное, оно висело средь
облаков, маленьких золотых пожарищ, остывающих до
красноватого накала, а небо от края до края наливалось
бледной зеленью такого неземного оттенка, что когда утихал
ветер, то казалось мгновение это перейдет в вечность.
Если бы кто-нибудь стоял в комнате у открытого окна, он
видел бы скалы ущелья в их мертвой борьбе с эрозией, которая
миллионами бурь и зим терпеливо прощупывает слабые места,
способные рассыпаться щебнем и то романтически, то
насмешливо превращает упрямые горные вершины в развалины
башен или в искалеченные статуи. Но там никто не стоял;
солнце покидало дом, каждую комнату порознь, и словно
напоследок заново открывало все, что там находилось^ вещи
внезапно озарялись и в этом фантастическом отсвете казались
предназначенными для целей, о которых никто еще не грезил.
Сумрак смягчал резкие грани скал, открывая в них сходство со
сфинксами или грифами превращал бесформенные провалы в
глаза, оживленные взглядом, и эта неуловимая спокойная
работа с каменными декорациями создавала все новые эффекты -
хоть эффекты эти и становились все более иллюзорными, ибо
сумрак постепенно отнимал цвета у земли, щедро заливая
глубины фиолетовой чернью, а небо - светлой зеленью. Весь
свет словно возвращался на небеса, и застывшие косогоры
облаков отнимали остатки сияния у солнца, перечеркнутого
черной линией горизонта. Дом снова становился белым - это
была призрачная, зыбкая белизна ночного снега; последний
отблеск солнца долго таял на небосклоне.
Внутри дома было еще не совсем темно; какой-то
фотоэлемент, не вполне уверенный, настала ли пора, включил
освещение, но это нарушало голубую гармонию вечера, и
освещение немедленно погасло. Но и за этот миг можно было
увидеть, что дом не безлюден. Его обитатель лежал на
гамаке, запрокинув голову, на волосах у него была
металлическая сеточка, плотно прилегающая к черепу, руки он
по-детски прижимал к груди, будто держал в них нечто
невидимое и драгоценное; он учащенно дышал, и его глазные
яблоки поворачивались под напряженно сомкнутыми веками. От