"Станислав Лем. Перикалипсис Иоахима Ферзенгельда" - читать интересную книгу автора

"Перикалипсис". Ему известно, таким образом, что полная нерентабельность
вовсе не означает тотальной ликвидации любого творчества.
Эгоизм, однако ж, проявляется и как любовь к мамоне* вкупе с жаждой
славы: чтобы и ее задушить в зародыше, программа спасения вводит полную
анонимность творчества. Чтобы свести на нет претензии на стипендию лиц
бесталанных, фонд будет, при помощи соответствующих органов, изучать
квалификацию кандидатов. Существенная ценность идеи, выдвинутой
кандидатом, не имеет ни малейшего значения. Важной является только
товарная ценность проекта, то есть можно ли его продать. Если да,
стипендия присуждается немедленно. За подпольную творческую деятельность
устанавливается система наказаний и репрессий в рамках судебного
преследования через аппарат Спасительного Надзора; вводится также новый
отдел полиции, а именно, Слепанты (Следящий Патруль Антитворчества).
Согласно уголовному кодексу, тот, кто тайком сочиняет, распространяет,
прячет или втихомолку демонстрирует публично любые плоды творчества, желая
таким способом получить барыш или стяжать славу, наказывается изоляцией,
принудительными работами, а в случае рецидива - темницей строгого режима с
твердым ложем и бичеванием в каждую годовщину проступка. За контрабанду в
общественные сферы таких идей, влияние которых сравнимо с бедствиями
автомобилизма, кинематографии, телевидения и т.п. предусмотрены наказания
вплоть до главного с пригвождением к позорному столбу и пожизненным
принуждением пользоваться собственным изобретением. Подлежат наказанию
также попытки к действию, а преднамеренность их влечет за собой клеймо
"враг человека", которое ставится на лоб несмываемой краской. Зато
бескорыстная графомания, именуемая Духовной Анархией, наказанию не
подлежит; обвиненных в этом лиц все же, как опасных для общества,
заключают в специальные заведения, гуманно предоставляя в их распоряжение
избыток чернил и бумаги.
Всемирная культура от такой регламентации, разумеется, нисколько не
пострадает, наоборот - начнет расцветать. Человечество обратится к
прекрасным творениям собственной истории, так как число скульптур, картин,
трагедий, романов, аппаратов и машин уже достаточно велико, чтобы
удовлетворить его потребности на долгие века. Никому также не возбраняется
совершать так называемые эпохальные открытия, с условием, что
первооткрыватель будет помалкивать в тряпочку.
Урегулировав, таким образом, вопрос, то есть принеся избавление
человечеству, Иоахим Ферзенгельд переходит к последней проблеме: что
делать с этим чудовищным изобилием всякой всячины, которое у_ж_е
существует? Человек необыкновенного личного мужества, Ферзенгельд
провозглашает: все, что создано до сих пор в XX веке, даже если это
содержит в себе бриллианты мысли, в общем балансе не имеет никакой
ценности, ибо в океане мусора этих бриллиантов все равно не найти. Поэтому
он требует уничтожения скопом кинофильмов, иллюстрированных журналов,
почтовых открыток, партитур, книг, научных трудов, газет, считая этот акт
добросовестным очищением авгиевых конюшен - при полном балансе кредита и
дебета в бюджете истории человечества. (Между прочим, уничтожению
подвергнутся данные об атомной энергии, что ликвидирует угрозу миру.)
Иоахим Ферзенгельд подчеркивает, что постыдность сжигания книг и даже
целых библиотек ему хорошо известна. Но аутодафе, известные из истории,
например в третьем рейхе, были постыдными ввиду их реакционной