"Станислав Лем. Кибериада. Путешествие второе, или какую услугу оказали Трурль и Клапауций царю Жестокусу" - читать интересную книгу автора

-- Послушай-ка, -- шепнул Трурль на ухо Клапауцию, пока они
мчались, как ветер, в струях сернистых испарений, сметая все на своем
пути, -- чувствую я, захочет этот царь от нас многого! Какие у него
красавцы в упряжке ходят, а?..
Однако рассудительный Клапауций отделался
молчанием. Бриллиантовые, сапфирами выложенные и серебром окованные
фасады домов мелькали за окнами кареты в грохоте, гуле, шипении
драконов и выкриках доезжачих; наконец растворились огромные ворота
царского дворца, и экипаж, описав столь замысловатую кривую, что цветы
на клумбах свернулись от пламени, остановился перед фронтоном черного,
как ночь, замка, над которым лазурью сияло небо; трубачи тут же дунули
в завитые раковины, и под эти удивительно угрюмые звуки, затерявшись
на огромной лестнице средь каменных колоссов, стоящих по обеим
сторонам ворот, и сверкающего строя почетного караула, Трурль с
Клапауцием вошли в просторные помещенья замка.
Царь Жестокус ожидал их в огромном зале, удивительно напоминавшем
своей постройкой внутренность звериного черепа; это было какое-то
подобие огромной, с уходящими ввысь сводами пещеры, выкованной из
серебра. Там, где в черепе имеется отверстие для позвоночника, в
паркете зиял черный колодец неведомой глубины, а за ним возвышался
трон, на котором скрещивались, словно пламенные клинки, полосы света,
бьющие из высоких окон, расположенных на месте глазниц серебряного
черепа; сквозь плиты янтарно-золотистого стекла проходил поток света,
теплого, сильного и вместе с тем резкого, ибо он лишал всякий предмет
его естественной окраски, придавая ему огненный оттенок. Еще издали на
фоне как бы затвердевших буграми серебряных стен конструкторы увидели
Жестокуса, причем этот монарх в своем нетерпении не сидел ни минуты на
троне, а гремящими шагами ходил по серебряным плитам паркета и,
обращаясь к конструкторам, для выразительности время от времени со
свистом рассекал рукой воздух.
-- Приветствую вас, конструкторы! -- говорил царь, фокусируя на
них свои оптические устройства. -- Его честь Протозор, главный
распорядитель охоты, разумеется, уже сообщил вам, что от вас мы желаем
создания новых пород дичи! И притом мы не хотим иметь дело с
какой-нибудь стальной громадиной, ползущей на ста гусеницах, -- это
занятие для артиллерии, а не для нас, Противник наш должен быть мощным
и свирепым и вместе с тем быстрым и ловким, но прежде всего
исполненным вероломного коварства, дабы, охотясь на него, могли мы
применить все наше ловецкое искусство! Зверь этот должен быть хитрым и
умным, способным ускользать и сдваивать следы, таиться в тихой засаде
и молниеносно атаковать -- такова наша воля!
-- Простите, Ваше Величество, -- промолвил Клапауций,
поклонившись, -- а не создадим ли мы угрозу особе Вашего Величества
или ее здоровью, если слишком хорошо исполним волю Вашего Величества?
Царь засмеялся громовым хохотом, и пара бриллиантовых подвесков
сорвалась с люстры и разбилась у ног конструкторов, которые невольно
вздрогнули.
-- Этого не опасайтесь, почтеннейшие конструкторы! -- проговорил
Жестокус, и мрачное веселье заиграло у него в глазах. -- Не вы первые,
не вы и последние, полагаем... Скажем откровенно, мы -- монарх