"Станислав Лем. Воспитание Цифруши" - читать интересную книгу автора

впрок, а живлянин-де задним умом крепок. Поскольку тогда уже много шумели
об охране среды, задисты загрязняли ее сколько было мочи. Кроме копрософии
волновала умы футуромантия. Пессимизм, столь модный в конце прошлого века,
ныне высмеивался, ведь на одно рабочее место, теряемое вследствие
роботизации, приходилось двадцать новых. Появились неизвестные прежде
профессии, к примеру, оргианист, стомордолог (умел мордовать на сто
ладов), триматург (драматизировал по заказу семейную жизнь, выстраивая
супружеский треугольник), экстерьер и секстерьер (первый был просто
экс-собакой, а второй занимался содо-мистикой, разновидностью
авто-мистики, то есть составления священных обетов, исполняющихся
автоматически). Даже физики, уступая моде, снабжали свои аппараты
порноприставками.
За этой Реформацией в скором времени последовала Контрреформация,
поборники которой обвиняли эпоху во всех грехах и совершали налеты на
банки спермы и непристойной ферритовой памяти. Кроме этих взрывальцев были
еще анахореты - глашатаи Возврата в Пещеры, в частности, Вшавел и Ржавел,
которые проповедовали грязнолюбие и скверноядение, коль скоро вокруг все
такое стерильное и лакомое. Что же до прекрасного пола, то он взбунтовался
тотально. В качестве идеалов женственности передовички движения предложили
блудонну и свинкса, трактуя древние мифы на эмансипаторский лад. Все это
вело к нарастанию хаоса, однако живляне в своем большинстве продолжали
верить в науку, которая бестрепетно исследовала любое явление, - хотя бы
оргианистику, которая стала формализованной дисциплиной благодаря введению
единиц, именуемых оргами (а в случае некрофилии - моргами), и изучению
тонких различий между бабистом, бабителем и бабашником, а также
брехопроводом и грехопроводом; итак, наука все подвергала классификации и
ничему не дивилась.
Впрочем, на ее счету было немало славных свершений. Именно в это
столетие на выручку обычной инженерии пришла генженерия.
Начала она с создания диковинных гибридов (к примеру, дамы и самоката,
в результате чего возник Дамокат), а затем принялась и за самих живлян.
Дальше - больше, и вскоре разразилась Телесная Вольность: в генженерных
бюро принимались заказы на тело любой формы и назначения. Поэтому
некоторые историографы делят всеобщую историю Живли на эру идеальных воин,
в которых бились за идеалы, и соматических войн, в которых сражались за
единственно верный телесный стандарт. Впрочем, учение маркиза Де Зада
плодоносило по-прежнему. Новейшая космогония утверждала, что другие
космические цивилизации не обнаружены доселе единственно из-за гнета
ханжеских представлений: считалось, будто такие цивилизации заняты
выдаиванием солнц, расходуя звезды с бережливостью лавочника. Что за чушь!
Первобытному человеку свойственно копаться не в звездах, но в кротовых
норах - на большее он не способен. Чтобы транжирить богатство и мощь,
надобно сперва иметь то и другое. Звезда - не заначка накопителя, солнце -
не грош на черный день, астротехник - не скряга. Сколько бы ни потреблять
солнц, всегда останется невостребованная безмерность, своей огромностью
глумящаяся над любым счетоводством; следственно, бросить Космосу вызов
может лишь абсолютное бескорыстие. Слепому хаосу звездных огней должно
противопоставить сознательную волю к вселенскому пепелищу. Впрочем, мы уже
вступили на этот путь - разве мы не сокрушаем атомы вдребезги? Ножки
протягивают по одежке, а значит, ветротехника высших цивилизаций должна