"Станислав Лем. Профессор А.Донда (Журнал "Химия и жизнь", 1988, N 9)" - читать интересную книгу автора

такому результату.
Когда Космососунок появился на свет, среди ученых возникло полнейшее
замешательство. Вот тогда они вспомнили о Законе Донды и принялись слать
профессору письма, вызовы, телеграммы, а также всяческие почетные дипломы.
Но как раз в этот момент профессор уложил чемоданы и уговорил меня уехать
с ним в пограничный район, который он облюбовал заранее. С собой он взял
кофр с книгами, ужасно тяжелый - я в этом убедился лично, потому что
последние пять километров тащил его на себе, после того как у нас кончился
бензин и вездеход застрял. Теперь от него, должно быть, ничего не осталось
- разобрали павианы. У нас, конечно, был изрядный запас винтовок,
инструментов, пил, гвоздей, компасов, топоров и других вещей, список
которых профессор составил, руководствуясь карманным изданием "Робинзона
Крузо". Кроме того, он взял с собой подшивки журналов "Nature", "Physical
Abstracts", "Physical Review", "Futurum", а также папки с газетными
вырезками, посвященными Закону Донды.
Каждый вечер, после трапезы, проводился сеанс наслаждения кровной
местью. Радио, включенное на половину громкости, передавало самые свежие
кошмарные известия с комментариями знаменитых ученых; профессор же, пыхтя
трубкой и прикрыв глаза, внимал, как я зачитываю вслух выбранные на этот
вечер наиболее ядовитые насмешки над Законом Донды, а также различную
ругань в адрес автора (последние, собственноручно подчеркнутые Дондой
посредством красного карандаша, я читал иногда по нескольку раз).
Признаться, это времяпрепровождение мне скоро надоело. Увы, даже великий
разум может поддаться навязчивой идее. Когда я отказался читать вслух,
профессор стал удаляться в джунгли на прогулки, будто бы оздоровительные,
но как-то раз я застал его на поляне, где он цитировал толпе удивленных
павианов наиболее примечательные места из "Nature".
Профессор стал невыносим, но все равно я с тоской жду его возвращения.
Старый Марамоту говорит, что Бвана Кубва не вернется, потому что его
похитил злой Мзиму, принявший облик осла. Перед отбытием профессор сообщил
мне важные сведения, которые произвели на меня большое впечатление.
Во-первых, из Закона Донды вытекает равнозначность всякой информации -
будут ли сообщения гениальными или кретинскими, в любом случае на создание
одного протона идет сто миллиардов битов. Мудрое слово и идиотское слово в
равной степени становятся веществом. Это замечание в совершенно новом
свете представляет философию бытия. Может быть, гностики со своим
манихейством были не такими уж еретиками, какими их представила церковь?
Однако возможно ли, чтобы космос, появившийся на свет от произнесения
гептильона глупостей, ничем не отличался от космоса, созданного из
заведомой мудрости?
Я заметил, что Донда пишет по ночам. С большой неохотой он признался
мне, что это новый его труд "Introduction to Svarnetics, or Inquiry into
the General Technology of Cosmoproduction".
К сожалению профессор забрал рукопись с собой. Знаю только, что, по его
мнению, каждая цивилизация подходит в свое время к порогу творения
космоса. Мир создают в равной мере те, кто сверхгениален, и те, кто впал в
полный идиотизм. Черные и белые дыры, открытые астрофизиками, - это места,
в которых необычайно мощные цивилизации попытались обойти Закон Донды или
выбить из-под него основание, но ничего у них не вышло - сами себя вышибли
из Вселенной.