"Пропавшая улика" - читать интересную книгу автора (Квин Эллери)

Глава 5 И ЗАТЕМ СУДЬЯ

— Где же эта женщина? — проворчал Ричард Квин. — Она опаздывает уже на полчаса.

— Она сейчас придет, — успокоила его Джесси. — Господи, вы ведет себя не как жених, а скорее как муж.

Он покраснел.

— Как насчет еще одного бокала?

— С удовольствием.

Старик поспешно подал знак официантке.

Джесси ощущала тепло внутри. Дело было не только в коктейле «Розовая леди». Изображать помолвленных перед Элизабет Карри было идеей Ричарда Квина. Он настаивал на своем присутствии, а для этого им был нужен предлог.

— Доктор Дуэйн видел вас той ночью на острове Нер, когда он приезжал забрать миссис Хамфри в санаторий, — упорствовал инспектор. — Я предпочел бы пойти с вами.

— Но он едва взглянул на меня, — возражала Джесси. — Врачи обращают внимание на медсестер, если только они молодые и хорошенькие.

— Значит, он хорошо вас рассмотрел! — Это было неплохо сказано.

Разумеется, доктор Дуэйн не собирался идти на ленч в стэмфордский ресторан с подругой Джесси, Элизабет Карри, которая вот уже несколько лет была медсестрой в его санатории. Джесси пришла в голову мысль проникнуть в санаторий, а потом и в палату Сары Хамфри с помощью Элизабет. Однако Ричард настаивал на своем участии в переговорах.

— Я хочу все разузнать, Джесси. Возможно, я изменю решение. Ведь там вы окажетесь изолированной от меня...

Элизабет Карри оказалась высокой шотландкой с волосами стального оттенка и крепким подбородком.

— Так это он и есть, Джесси? Дайте-ка взглянуть на вас... Ну, он немного старше, чем я ожидала, но... По-моему, чудесно, когда двое людей вашего возраста находят друг друга после всех несбывшихся надежд, ха-ха! Как тебе это удалось. Джесси?

— Это была любовь с первого взгляда, — беспечно отозвалась Джесси. — Не так ли... дорогой?

— Верно, — промямлил Ричард Квин. — Коктейль, мисс Карри?

— Еще бы! Двойной «Манхэттен».

— Двойной «Манхэттен», — сказал инспектор официантке. — Может, нам лучше заказать еду...

Спустя час он в отчаянии толкнул Джесси локтем под прикрытием столика.

— Нет, Элизабет, — сказала Джесси, толкнув его в ответ. — У нас еще нет определенных планов. Фирма Ричарда отправляет его за границу на несколько месяцев, и мы вряд ли поженимся до его возвращения.

— Какой кошмар! — посочувствовала медсестра. — А почему бы тебе не выйти за него прямо сейчас и не поехать с ним?

— Мы... э-э... не можем себе этого позволить, — сказал инспектор. — Поэтому Джесси подыскивает себе занятие на время моего отсутствия.

— Я не хочу работать домашней сиделкой, Элизабет. Лучше устроиться в какую-нибудь больницу.

— Ты с ума сошла, — заявила Элизабет Карри.

— Знаешь, о чем я подумала? Нет ли вакансии в санатории Дуэйна?

— Там всегда есть вакансии из-за жуткой текучести кадров. Но по-моему, ты спятила, Джесси.

— Не могла бы ты разузнать об этом завтра? Я была бы тебе так благодарна!

— Я сама поговорю с доктором Дуэйном. — Элизабет хихикнула. — Кажется, я пьяна. Не беспокойся, я тебя пристрою, но это нелепая идея.

— Может быть, Элизабет права? — вмешался Ричард Квин. — Что это за место, мисс Карри. Я бы не хотел, чтобы Джесси впутывалась во что-то...

— Именно этого она и желает, — прервала медсестра. — О, это красивое место — что-то вроде шикарной тюрьмы. Но пациенты...

— Они тяжело больные?

— Как бы не так! Большинство из них обычные ипохондрики. Они способны довести сестру до алкоголизма. Кстати, красавчик, не могу я выпить еще один «Манхэттен»?

— Лучше не надо, Элизабет, — сказала Джесси. — Говоря о пациентах... У вас там лечатся важные люди, не так ли?

— Обычные толстосумы. Не могу ли я...

— Кажется, именно в санаторий Дуэйна отправили ту богатую даму из высшего общества... как ее имя? У которой в прошлом месяце трагически погиб ребенок, задохнувшись в кроватке.

— Миссис Хамфри? — отозвалась Элизабет.

— Она самая! — «Если Элизабет помнит газетные статьи, я пропала», — думала Джесси. Она с сомнением посмотрела на Ричарда Квина, но он едва заметно кивнул. — Кажется, у нее нервный срыв?

— Она абсолютно себя не контролирует. — Элизабет Карри презрительно фыркнула. — Они называют это «шоком вследствие тяжелой утраты» Конечно, это ужасно, но с ней так носились...

— Носились? — переспросил инспектор. — А сейчас уже не носятся?

— Конечно нет, красавчик.

— Почему? — На сей раз Джесси не осмелилась взглянуть на Ричарда. — Элизабет, ты говорит так, словно ее больше нет в санатории Дуэйна.

— Так оно и есть. Утром в прошлую пятницу ее увезли в большом лимузине с двумя крепкими сиделками. Доктор Дуэйн был только рад избавиться от нее.

— Интересно, куда ее увезли?

— Никто не знает — это большой секрет. Ричард... я могу называть вас Ричард, верно?.. Пожалуйста, еще один крошечный «Манхэттен». Он действительно симпатичный, Джесси...

Уже к концу дня они избавились от Элизабет Карри, слегка ошеломленной внезапным решением Джесси не пытаться устроиться медсестрой в санаторий Дуэйна.

Инспектор Квин вел машину вне себя от злости.

— Утром в прошлую пятницу! А я был там в четверг и расспрашивал о ней! Должно быть, Дуэйн позвонил Хамфри, или Хамфри позвонил ему, и Дуэйн упомянул о моем визите, в результате Хамфри на следующее утро забрал жену из санатория.

— Но, Ричард, за ним же наблюдали.

— Сам он не приезжал за ней. Разве вы не слышали, Джесси? — Старик яростно посигналил медлительному водителю маячившего перед ними автомобиля. — Договорился по телефону о новом убежище, а перевозку осуществили специально нанятые люди, которые могут быть кем угодно и откуда угодно — даже из Аризоны. Он хитер, Джесси, и действует быстро.

Джесси поежилась.

— Что же нам делать теперь?

— Кто знает? Возможно, понадобятся месяцы, чтобы отыскать. Если только это вообще удастся.

Он молча уставился перед собой. Через несколько миль Джесси коснулась его руки:

— Ричард.

— Да?

— Почему бы нам не бросить это дело?

— Нет!

— Но оно выглядит абсолютно безнадежным.

К ее удивлению, старик улыбнулся:

— Может быть, и нет, Джесси.

— Что вы имеете в виду?

— Этот раунд он выиграл. Но мы кое-что узнали о мистере Олтоне К. Хамфри.

— Разве? — с сомнением отозвалась Джесси.

— То, что он так спешно забрал жену у нас из-под носа, подтверждает мою уверенность, что убийство ребенка — его слабое место. Это уже не только теория. Мы можем добраться до Хамфри, заставив его действовать опрометчиво. Если нам удастся застигнуть его врасплох, выбить из колеи...

— Вы что-то придумали?

Он кивнул:

— Если это сработает, мы можем покончить с ним одним ударом.

— Что «это», Ричард?

— Дайте мне подумать.

Но какой-то причине Джесси не испытывала радости. Ей пришло в голову название книги Роберта Бенчли «Что после 1903 года? ». «Что после Олтона Хамфри?» — спросила она себя и закрыла глаза...

А когда открыла, то увидела справа мост Джорджа Вашингтона.

— Я заснула, — пробормотала Джесси.

— И выглядели как молодая курочка, — странным тоном добавил Ричард Квин.

Джесси скорчила гримасу и выпрямилась на си денье.

— Боюсь, такую курочку нелегко разжевать.

— Джесси.

— Да, Ричард?

— Вам не было забавно? Я имею в виду, в Стэмфорде? — Он произнес это со смехом.

— Вы имеете в виду, когда Элизабет сказала, чти Сару Хамфри увезли? Я думала, что умру.

— Нет, я имею в виду вас и меня. — Старик покраснел. — То, что мы притворялись помолвленными.

Джесси смотрела на транспорт впереди.

— Не вижу в этом ничего забавного, — холодно сказала она. — Мне это было приятно.

— Тогда...

«Ну?» — подумала Джесси.

Но инспектор заговорил о придуманном им плане.

— Туда, Джесси, — указал Ричард Квин.

Был вечер среды, 28 сентября.

Джесси повернула автомобиль на подъездную аллею Перлов и выключила мотор. Белый бревенчатый дом на тихой улице Тогаса почти целиком скрывали глициния и жимолость. Огромные клены отбрасывали тени на лужайки, а на старомодном крыльце стояли два кресла-качалки и качели. Инспектор вышел из автомобиля, держа большой и плоский квадратный пакет так осторожно, словно в нем были яйца.

Но Джесси смотрела на дом.

— Какое прекрасное место для жизни вдвоем!

— Эйб говорит, что дом великоват для двоих.

— Готова держать пари, что миссис Перл думает иначе.

— Вы бы выиграли, — усмехнулся старик. — Дети Беки родились в этом доме, и это делает его священным для нее. Когда Эйб купил прибрежный коттедж, он с трудом уговорил жену перебираться туда на лето. Она по-настоящему счастлива, только когда возвращается сюда в сентябре. Ей повезло.

— И Эйбу тоже. Причем во многих отношениях.

Джесси вздохнула и вылезла из машины. Они направились к крыльцу. Инспектор осторожно нес пакет.

Дверь распахнулась, прежде чем он успел позвонить.

— Ричард, Джесси! — Беки Перл радостно обняла их. — Дайте мне посмотреть на вас обоих! Эйб, да они просто расцвели! Ты когда-нибудь видел, чтобы люди так быстро менялись?

— Уйди с дороги и дай им наконец войти, — проворчал Эйб Перл. — Не знаю, почему ты не позволила мне подойти к двери, как только они поднялись на крыльцо...

Взгляд жены заставил его умолкнуть.

— Давайте я возьму ваши вещи, Джесси. Зря Эйб не настоял, чтобы вы приехали к обеду. В некоторых отношениях он так туп!

Она ушла с Джесси, а Эйб Перл повел друга в гостиную.

— Я думал, вы никогда сюда не доберетесь. Что вас задержало, Дик?

— Дневной свет. — Инспектор аккуратно положил пакет на узкий стол красного дерева. — Не возражаешь, если я опушу шторы?

— Ты ведешь себя чертовски таинственно. В чем дело? — Шеф полиции Тогаса не сводил глаз с пакета.

— Давай подождем женщин. — Старик опустил все шторы до подоконников и вернулся к столу.

Женщины вошли, весело болтая. Но, взглянув в лицо Ричарда Квина, Бек Перл сразу же умолкла и тихонько села в углу. Джесси придвинула стул поближе к ней и опустилась на него, положив руки на колени.

— Что бы ты сказал, Эйб, — начал инспектор, — если бы я сообщил тебе, что мы наконец нашли доказательство против Элтона Хамфри?

Шеф Перл снова посмотрел на пакет:

— Оно там?

— Да.

— Значит, все опять сваливается на мои плечи.

Он медленно подошел к столу.

— Ну, давай посмотрим.

Инспектор развязал бечевку, осторожно удалил обертку и шагнул назад.

— Господи, Дик! — воскликнул Эйб Перл.

Перед ним лежали два листа плотного стекла, а между ними аккуратно расправленная наволочка с кружевной каймой, на которой просматривались легкие морщинки, как будто ее нашли смятой и затем разгладили. Ткань и кружево были тонкими и изысканными, тем омерзительней вы глядел грязный, слегка смазанный, но вполне отчетливый отпечаток правой руки, у которой, очевидно, недоставало верхней фаланги мизинца.

— Где ты это нашел? — осведомился Эйб Перл.

— Тебе нравится, Эйб?

— Нравится! — Шеф склонился над стеклом, изучая наволочку. — Достаточно отсутствующего кончика мизинца... Подожди, пока это увидит Меррик.

— Ты должен извиниться перед Джесси, не так ли? — улыбнулся Ричард Квин.

— Очевидно. Прошу прощения, мисс Шервуд. Мне не терпится взглянуть в лицо этого айсберга, когда он увидит наволочку. Но, Дик, ты до сих пор не сказал мне, где ты это отыскал.

— Мы сами это изготовили, — спокойно ответил старик.

Челюсть Эйба Перла отвисла.

— Это подделка, Эйб. И, судя по твоей реакции, удачная. Если она обманула тебя, значит, обманет и Хамфри.

— Подделка!..

— Мы работали над этим неделю. Джесси ходила из одного нью-йоркского магазина в другой, пока не нашла наволочку, точно такую же, как исчезнувшая. Как называется это кружево, Джесси?

— Хонитонское. А сама наволочка батистовая. — Джесси посмотрела на шефа полиции. — Разумеется, мистер Перл, вы можете взять назад ваше извинение.

Он сделал нетерпеливый жест:

— Расскажи поподробнее, Дик.

— Один из наших ребят, Пит Анджело, поехал в Бостон. Мы решили, что из-за отсутствующего кончика мизинца Хамфри, вероятно, заказывал себе перчатки, и оказались правы. Пит нашел его перчаточника и раздобыл пару перчаток, которые тот сделал для Хамфри и которые ему не понравились. Потом мы завербовали Уилли Кунтцмана — одного из лучших специалистов в отделе техобслуживания... — старик усмехнулся, — отставного, разумеется, — и Уилли начал работать с правой перчаткой. Он сделал слепок правой руки Хамфри из пластика или еще из чего-то, который на вид и на ощупь был как настоящая кисть руки. Потом, когда Джесси описала отпечаток, который она видела на наволочке, Уилли изготовил дубликат.

— Но ведь это колоссальный риск!

Ричард Квин спокойно встретил взгляд друга:

— Я готов на него пойти, Эйб. Надеюсь, ты тоже.

— Ты хочешь, чтобы я предъявил наволочку Хамфри?

— Для начала да.

Перл молчал.

— Конечно, Эйб, это не абсолютно необходимо Я могу все сделать сам. Но твое участие обеспечит куда больший эффект. Преступление было совершено на твоем участке, следовательно, выглядит логично, что наволочку нашел ты.

— Где?

— Тебе незачем сообщать это Хамфри. Ему даже в голову не придет спрашивать об этом. Один вид наволочки выбьет его из колеи. Если он спросит, скажи, чтобы обратился ко мне. Я буду наготове.

— Слушай, Дик, ты рискуешь сесть на мель, — медленно произнес шеф полиции. — Допустим. Хамфри действительно оставил отпечаток правом руки на наволочке и избавился от нее перед нашим прибытием. Как? Должно быть, сжег или разрезал на куски и спустил их в унитаз. Он знает, каким образом избавился от нее, верно? Если он сжег наволочку, каким образом она возродилась из пепла? А если разрезал, как она снова стала целой? — Эйб Перл покачал головой. — Это не сработает. Он сразу поймет, что мы пытаемся одурачить его.

— Не думаю, Эйб. — Инспектор казался невозмутимым. — Я не был согласен с тобой и Мерриком, когда вы обсуждали это в ту ночь, но не хотел тебе это говорить в присутствии Меррика Почти невероятно, что Хамфри сжег наволочку Была душная августовская ночь. Едва ли он рискнул бы развести огонь, который могли увидеть или почуять люди в доме — Джесси, кто-то из слуг, доктор Уикс, даже его жена, — и потом вспомнить об этом. И Хамфри не разрезал наволочку на куски, Эйб. Материя такая тонкая, что ее можно скомкать в маленький шарик. Он мог спустить ее в унитаз целиком. Человек, которым только что убил ребенка и с минуты на минуту ожидает прихода полиции — что бы ни текло у него в жилах вместо крови, — не способен на изощренные хитрости. Такое случается только в книгах моего сына. В голове у Хамфри была одна мысль — как избавиться от наволочки самым быстрым и легким способом? Я не отрицаю, что это рискованно, Эйб. Но мне кажется, шансы в нашу пользу. — Старик пожал плечами. — Конечно, если ты предпочитаешь не ввязываться...

— Не болтай вздор, Дик. Дело не в том. — Эйб Перл начал пощипывать толстую нижнюю губу. Старик молча ждал.

— Дело во мне, Эйб, не так ли? — послышался негромкий голос Бек Перл.

— Не доставай меня, Беки! — рявкнул ее муж.

— Или, может быть, я льщу себе, и ты думаешь о себе и своей работе?

— Беки...

— Беда в том, дорогой, что в Тогасе у тебя слишком легкая работа. Поэтому ты растолстел и обмяк.

— Черт возьми, Беки, не лезь не в свое дело!

— Что бы ты чувствовал, если бы на месте этого малыша был Донни или Лоренс?

— Теперь ты тычешь мне в нос моих внуков! — Шеф полиции плюхнулся в кресло, и комната содрогнулась. — Ладно, Дик! Что у тебя за план?

Следующим утром две полицейские машины примчались по дамбе к острову Нер и въехали на территорию поместья Хамфри, высадив там восемь тогасских полицейских и детективов в штатском, возглавляемых шефом Перлом.

Столлингс, садовник-смотритель, стоял на коленях у одной из клумб, сажая луковицы. Снова что-нибудь не так, шеф? Ничего такого, что бы касалось вас, Столлингс, — проворчал шеф Перл. — Продолжайте работать. Борчер, идите в дом с Тинни, а остальные разойдитесь по территории — вы знаете, что искать. Один из вас пусть спустится на берег и присматривает за землечерпалкой на случай, если они на что-нибудь наткнутся.

— Одну минуту, — сказал Столлингс, когда полицейские начали расходиться. — Я здесь за все отвечаю. Что вы намерены делать?

— Обыск, — рявкнул шеф. — Прочь с дороги!

— Но, мистер Перл, я получил указания от мистера Хамфри. Он велел держать копов и репортеров подальше от его поместья.

— Велел, вот как? Вы когда-нибудь слышали об ордере на обыск, приятель?

— Ордер на обыск? — Столлингс быстро заморгал.

Шеф Перл взмахнул перед носом старика официальным документом, тут же спрятал его в карман и повернулся:

— Приступайте, ребята.

После этого он направился в дом Хамфри следом за двумя детективами.

Когда все полицейские исчезли, Столлингс прокрался по подъездной аллее к служебному входу, скользнул внутрь, бесшумно закрыл за собой дверь и подошел к телефону в буфетной. Он назвал телефонистке в Тогасе номер нью-йоркской квартиры Хамфри.

— Апартаменты Хамфри, — послышался в трубке голос с ирландским акцентом.

— Хозяин дома, Ленихан? — шепотом осведомился Столлингс.

— Кто говорит?

— Столлингс. Я должен поговорить с мистером Хамфри. Позови его к телефону, да поживей.

— Опять напился, старый дурень, — фыркнула экономка. — Мистера Хамфри нет дома.

— А где он?

— Не знаю. Он велел Генри приготовить лимузин, и они уехали рано утром. — Миссис Ленихан понизила голос. — Что-нибудь случилось?

— Многое. Здесь полным-полно копов. Шеф Перл явился с ордером на обыск. Ты действительно не знаешь, куда они уехали?

— Понятия не имею, Столлингс. Господи, что же они ищут?

— Откуда мне знать? Ну, я свое дело сделал.

Он положил трубку и вернулся к своим луковицам.

В кабинете Олтона Хамфри наверху Эйб Перл бесшумно опустил на рычаг трубку параллельного аппарата.

В начале третьего Столлингс снова позвонил миссис Ленихан. На сей раз его голос звучал возбужденно:

— Мистер Хамфри еще не вернулся, Ленихан?

— Нет еще, — ответила экономка. — Что там у вас?

— Они только что уехали.

— Вот и хорошо.

— Может, не так уж хорошо, — медленно произнес Столлингс.

— Что не так теперь? Надоел мне твой мрачный голос! Что они делали? Что сказали?

— Они ничего не должны были мне говорить. Только шеф Перл хлопнул меня по спине и сказал: «Столлингс, у меня странное чувство, что вам скоро придется подыскивать новую работу».

— Быть не может! — ахнула экономка.

— Именно это он и сказал, Ленихан, слово в слово.

— Ну и что, по-твоему, это значит?

— Не знаю, — пробормотал садовник. — Но мне это не нравится... Постарайся, чтобы мистер Хамфри позвонил мне, как только вернется.

Эйб Перл начал звонить в квартиру Хамфри из своего офиса в полицейском управлении Тогаса в начале четвертого. В половине четвертого и в четыре он позвонил снова.

В четверть пятого ему ответил пронзительный голос миссис Ленихан:

— Нет, шеф Перл, он еще не вернулся. Я же обещала сразу же все передать ему.

— Постарайтесь не забыть, миссис Ленихан. — Он положил трубку. — Ну, вот и все. Будем надеяться, что это сработает.

— Обязательно сработает, Эйб, — заверил его Ричард Квин.

Было почти шесть, когда Эйб Перл прикрыл ладонью микрофон и прошептал:

— Он звонит!

Ричард Квин поспешил в переднюю. Полицейский телефонист передал ему наушники и махнул рукой Перлу через открытую дверь.

Эйб Перл убрал руку от микрофона и мрачно произнес:

— О'кей, Фил. Соедини меня с Хамфри.

В наушниках послышался гнусавый голос миллионера:

— Шеф Перл?

— Так вы, наконец, получили мое сообщение мистер Хамфри, — холодно сказал Перл.

— Я только что вошел. Могу я узнать, что теперь происходит? Моя экономка в слезах, Столлингс порет какую-то чушь о полицейском налете на мое поместье на острове Нер...

— Так вы говорили со Столлингсом?

— Разумеется, говорил! Он тоже звонил мне весь день. Кто из вас выжил из ума, шеф, он или вы?

— Я предпочел бы не обсуждать это по телефону.

— Вот как? Но по какому праву вы вторгаетесь в мои владения, обыскиваете мой дом, топчете мои цветы, посылаете землечерпалку к моему пляжу?

— По праву офицера полиции, который ищет улики в деле об убийстве.

— В деле об убийстве? Вы имеете в виду ребенка? Господи, вы опять за свое? Неужели вы забыли, мистер Перл, что дело закрыто? Вы сами его закрыли.

— Нераскрытое дело об убийстве не может быть закрыто.

— Не было никакого убийства! Это был несчастный случай!

— Это было убийство, мистер Хамфри, — сказал Эйб Перл. — И теперь у нас имеется доказательство.

Последовала пауза. Потом миллионер заговорил уже совсем другим тоном:

— Доказательство? Какое?

— Я был бы вам признателен, если бы вы этим вечером явились в полицейское управление Тогаса, мистер Хамфри.

— Этим вечером? Я никуда не поеду, пока не получу конкретные сведения. Что у вас за доказательство?

Шеф бросил взгляд в переднюю. Ричард Квин кивнул.

— Ну, — произнес в телефонную трубку Эйб Перл, — можно сказать, что это то самое доказательство, которое мы не прекращали искать.

Снова наступило молчание.

— Понятно, — сказал Хамфри. — Вы, часом, не имеете в виду наволочку, о которой болтала эта медсестра?

Шеф снова посмотрел на Ричарда Квина. На этот раз старик колебался, но потом снова мрачно кивнул.

— Вы правы, — сказал шеф Перл.

— Значит, вы нашли ее? — Голос Хамфри явно звучал напряженно.

— Больше я ничего не могу сказать вам по телефону. Вы приедете сюда сами, чтобы мы могли все обсудить, мистер Хамфри? Или... — Перл умышленно не окончил фразу.

Трубка молчала.

— Хорошо, — наконец сказал миллионер. — Я выеду через час.

Как только связь прервалась, Ричард Квин сорвал с головы наушники и вбежал в офис Эйба Перла.

— Теперь убедился?! — воскликнул он. — Ты слышал, как он спросил, нашли ли вы наволочку? Он не говорил бы таким тоном, если бы знал, что наволочка уничтожена. Значит, он допускает возможность, что ее нашли! Установи магнитофон там, где Хамфри не сможет его заметить... Говорю тебе, Эйб, он у нас в руках!

— Мне нужен шеф Перл, — сказал Олтон Хамфри.

— Ваше имя? — Дежурный полицейский продолжал писать.

— Олтон К. Хамфри.

Полицейский поднял взгляд.

— Хамфри? — сурово переспросил он и поднялся. — Садитесь.

— Я постою.

— Как хотите. — Дежурный исчез в коридоре.

Миллионер огляделся. Лицо его заливала смертельная бледность. Несколько патрульных и два детектива молча смотрели на него. Хамфри отвернулся, нервно теребя воротничок.

Массивная фигура шефа Перла появилась в дверях.

— Как видите, шеф, я не задержался, — натянуто улыбаясь, произнес Хамфри. Он старался говорить как можно дружелюбнее.

— Рейнолдс, займите место дежурного, — приказал шеф. — Харрису придется стенографировать. И никаких звонков мне, даже если в городе начнутся беспорядки.

— Да, сэр. — Один из патрульных сел за стол.

— Сюда, мистер Хамфри. — Эйб Перл шагнул назад.

Олтон Хамфри медленно двинулся к нему. Он выглядел озадаченным.

Два детектива встали и последовали за ним. Хамфри бросил взгляд через плечо.

— Дверь в конце коридора, — сказал шеф Перл. Хамфри зашагал по коридору, шеф шел следом. Детективы замыкали шествие.

У двери миллионер заколебался.

— Входите и садитесь, мистер Хамфри. Я приду через минуту.

Эйб Перл повернулся к нему спиной и что-то прошептал двум детективам.

Хамфри нерешительно шагнул в офис шефа. Мужчина, который только что сидел за столом дежурного, точил карандаш у окна. На стуле рядом с большим вращающимся креслом шефа лежал блокнот для стенограмм. Полицейский бросил взгляд на Хамфри, подошел к стулу, взял блокнот, вскрыл его и сел в ожидании.

В комнате был еще один стул с прямой спинкой, выглядевший не слишком удобным. Снова поколебавшись, миллионер опустился на него.

Шеф Перл вошел один. Обойдя вокруг стола, он сел на вращающийся стул. Хамфри посмотрел на дверь. Силуэты двух детективов просматривались за матовым стеклом.

— Все это выглядит весьма внушительно, мистер Перл, — с улыбкой заговорил Хамфри. — Можно подумать, что вы собираетесь меня арестовать.

Вращающийся стул скрипнул, когда шеф полиции, нахмурившись, откинулся на спинку.

— Возможно, мне следует пригласить моего адвоката, — тем же шутливым тоном продолжал Хамфри.

— Сегодня ваш адвокат ничем не сможет вам помочь, — сказал шеф Перл. — Вам кое-что покажут, и я ожидаю, что вы сделаете заявление. После этого можете приглашать хоть десять адвокатов.

— Покажут? — переспросил миллионер. — Должно быть, наволочку, мистер Перл?

Шеф встал, подошел к двери приемной и сказал:

— Входи, Дик.

Ричард Квин вошел, неся защищенную стеклами наволочку, завернутую в коричневую бумагу.

— Квин? — Хамфри переводил взгляд со старика на предмет в обертке.

— И вы тоже, мисс Шервуд, — пригласил Эйб Перл.

Джесси шагнула в кабинет. Миллионер поднялся.

— Мне следовало догадаться, — медленно произнес он.

— Это твое шоу, Дик. Приступай. — Шеф посмотрел на полицейского с блокнотом. — Начинайте стенографировать, Харрис.

Полицейский приготовил заточенный карандаш.

— Если не возражаешь, Эйб, я положу это на твой стол. — Инспектор опустил пакет на крышку стола и ослабил обертку, не снимая ее. Хамфри не сводил глаз с коричневой бумаги. Старик выпрямился и посмотрел на миллионера. — Эти неопровержимое доказательство, мистер Хамфри Естественно, вы не хотели, чтобы мы его нашли.

Хамфри весь напрягся, словно готовясь к прыжку. Он не сводил глаз с коричневого пакета.

— Это не только опровергает вынесенный на дознании вердикт о несчастном случае, — продолжал Ричард Квин, — но и доказывает, что Майк Стайлс Хамфри был преднамеренно убит, на чем с самого начала настаивала мисс Шервуд. И более того, мистер Хамфри, это указывает, кто убил его.

Он повернулся и сорвал обертку со стекол.

— Мисс Шервуд, я хочу, чтобы вы официально опознали эту наволочку. Она была на той подушке, которую вы видели лежащей на лице и теле Майкла Стайлса Хамфри в ночь с 4 на 5 августа, когда вы обнаружили ребенка погибшим от удушья?

Джесси подошла к столу.

— Это та самая наволочка, — произнесла она сдавленным голосом и шагнула назад.

Хамфри вздрогнул. Его бледность приобрела желтоватый оттенок. Он медленно подошел к столу Эйба Перла и уставился на наволочку под стеклом.

— Вы не ожидали, что мы найдем ее, не так ли? — осведомился инспектор Квин. — На ней грязный отпечаток правой руки, как говорила мисс Шервуд. Но как видите, мистер Хамфри, это не просто грязный отпечаток правой руки — это отпечаток, на котором отсутствует кончик мизинца вплоть до первого сустава!

Эйб Перл внезапно протянул свою лапу и схватил ею правую руку миллионера, потом легко, как у ребенка, разогнул мизинец, демонстрируя отсутствие верхней фаланги. — Вы грязный убийца, — сказал Перл. — Вы убили двухмесячного ребенка, которому дали собственную фамилию! На сей раз вам не отвертеться и не откупиться, Хамфри. С уликой в виде этой наволочки у вас нет ни единого шанса. Вам конец. Лучшее, что вы можете сделать, — это сесть на этот стул и дать показания. Мне нужно полное признание, и притом немедленно.

Он с презрением отшвырнул руку Хамфри, указал на стул с прямой спинкой и отвернулся.

— Примите мои поздравления, шеф, с превосходным спектаклем.

Эйб Перл резко обернулся. Олтон Хамфри улыбался. В этой улыбке не было и следа неуверенности — только злоба и жестокость.

— Что вы сказали? — переспросил Эйб Перл.

— Мне следовало предупредить вас насчет Квина, мистер Перл. Очевидно, его безумие заразительно.

Он начал расхаживать по кабинету, с отвращением глядя вокруг, как будто бродил по трущобам, и полностью игнорируя Ричарда Квина и Джесси Шервуд.

— Отличная инсценировка. Бессмысленный рейд на мое поместье. Повторяющиеся телефонные звонки. Угрожающий вызов. Полицейские, сидящие вокруг и ожидающие приказа броситься на большого злого волка и запереть его в клетку. И наконец... — миллионер испепелил взглядом Квина, Джесси и защищенную стеклом наволочку, — наконец, эти два шарлатана со своим произведением искусства. Кто его изготовил, шеф, — вы или Перл? Полагаю, вы, Квин, и ваша нерегулярная команда с Западной Восемьдесят седьмой улицы. Тут чувствуются столичные штрихи. К сожалению, вы дали маху. Я с первого взгляда понял, что это подделка. Но вы не могли этого знать, верно? В итоге вся ваша кропотливая работа оказалась напрасной — все декорации, превосходная игра и статисты в кулисах...

Он шагнул к двери в коридор и распахнул ее. Два детектива вздрогнули от неожиданности.

— Брать его теперь, шеф? — спросил один из них.

— Прочь с дороги, болван! — фыркнул миллионер и вышел из кабинета.

— Не понимаю! — твердил инспектор Квин. — Не понимаю! Не понимаю!

Эйб Перл молчал. Патрульный Харрис ушел, и они остались в кабинете втроем.

— Я не должен был втягивать тебя в это, Эйб. И вас, Джесси.

— Пожалуйста, Ричард...

— До определенного момента он был у нас на крючке, — бормотал старик, обращаясь к наволочке на столе. — А потом бросил один взгляд на наволочку и сразу понял, что это подтасовка. Что мы сделали не так? Может быть, дело в самой наволочке, Джесси? Не тот материал, не то кружево, не тот размер или еще что-нибудь?

— Нет, Ричард. Это точный дубликат исчезнувшей наволочки. Я видела ее много раз и говорила миссис Хамфри, как она мне нравится.

— Тогда причина в том, что мы с ней сделали. Возможно, расположение отпечатка?

— Насколько я помню, он находился именно там, где я попросила мистера Кунтцмана поместить его, то есть там, где я его видела.

— Может быть, мы, напротив, что-то не сделали? В конце концов, Джесси, вы видели наволочку при тусклом освещении всего пару секунд. Предположим, на ней был еще один след, который вы не заметили, — грязная полоса, пятно, дырка?

— Очевидно, — вздохнула Джесси. — Вы были не правы, полагаясь на меня. Смотрите, во что я вас тянула.

— Давайте не будем обсуждать, кто кого во что втянул, — поморщился Ричард Квин. — Эйб наверняка готов меня задушить...

— Ты ведь не приставлял револьвер к моему виску, Дик, — заговорил Эйб Перл. — Я просто пытаюсь представить себе, что будет дальше. Думаешь, Хамфри поднимет шум?

— Исключено.

— Он в состоянии здорово подпортить нам жизнь.

— Он не может себе этого позволить, Эйб. Меньше всего Хамфри хочет доводить дело до полномасштабного расследования. — Инспектор вскинул голову. — Знаешь, наша затея была не совсем зряшной. Она подтвердила два важных момента. Во-первых, Хамфри действительно заменил в ту ночь грязную наволочку чистой, иначе он бы не заметил несоответствия. Во-вторых, он не уничтожил грязную наволочку, так как был готов поверить, что мы ее нашли. Мы еще не побеждены!

Джесси уставилась на него:

— Вы говорите так, Ричард, словно намерены продолжать это?

— Конечно, я намерен продолжать, Джесси. Как я могу теперь остановиться, когда мы практически обратили его в бегство?

Джесси засмеялась. Что-то в ее смехе встревожило старика, и он быстро шагнул к ней. Но она перестала смеяться так же внезапно, как начала.

— Простите, Ричард. Просто мне это показалось забавным.

— Не вижу тут ничего забавного, — проворчал он.

— Простите. — Она коснулась его руки.

— А разве вы не собираетесь продолжать Джесси?

Ее рука опустилась.

— Не знаю, Ричард. Я так устала...

Возвращение в Нью-Йорк было тяжелым для обоих. Ричард Квин казался подавленным, разочарованным и сердитым — у Джесси так болела голова, что она не пыталась анализировать его состояние. Высадив ее на Семьдесят первой улице и пообещав поставить машину в гараж, он уехал, не сказав больше ни слова.

Джесси ворочалась в кровати всю ночь. Аспирин не помогал, а нервное напряжение вызывало покалывание и зуд. Ближе к утру она приняла секонал и погрузилась в тяжелый сон. Проснувшись от шума падающих предметов, Джесси обнаружила, что часы показывают без пяти минут полдень, и Глория Сарделла бросает сумки и чемоданы на пол гостиной.

Господи, подумала Джесси, ведь сегодня 30-е! И тогда она приняла окончательное решение.

— Я уезжаю домой, Ричард, — сообщила Джесси по телефону.

— Значит, вы приняли решение. — Он умолк. «Неужели все кончится таким образом?» — подумала Джесси.

— Решение пришло само собой, — сказала она, пытаясь говорить беспечным тоном. — Я напрочь забыла, что Глория возвращается 30-го. Очевидно, я утратила ощущение времени... Ричард, вы слушаете?

— Да.

— Я почувствовала себя круглой дурой, когда она утром вошла в квартиру. Ведь я могла хотя бы встретить пароход! Конечно, Глория была очень любезна — сказала, что я могу оставаться сколько захочу...

— Почему бы вам не остаться? — У инспектора внезапно запершило в горле.

— Это было бы несправедливо по отношению к Глории. Вы ведь знаете, какая у нее маленькая квартира. Кроме того, какой в этом смысл? Вся затея была ошибкой, Ричард. — Джесси сделала паузу, но он ничего не сказал. — Думаю, вчерашний вечер в Тогасе стал последней соломинкой, которая сломала спину верблюдицы. Мне лучше вернуться домой и к своей профессии.

— Джесси...

— Да, Ричард?

— Неужели мы должны обсуждать это по телефону? Конечно, если вы больше не желаете меня видеть...

— Что за глупости вы говорите!

— Тогда могу я отвезти вас в Роуэйтон?

— Если хотите, — пробормотала Джесси.

Ричард Квин вел машину так медленно, что рассерженные водители сигналили им всю дорогу до Коннектикута.

Иногда он говорил о деле.

— Прошлой ночью я не мог заснуть и стал перечитывать письменные рапорты ребят о слежке за Хамфри. Я заметил одну деталь, которая тогда не казалась примечательной. В пятницу утром, когда жену Хамфри забрали из санатория Дуэйна, в рапорте сообщалось, что его шофер рано утром уехал из города, сидя за рулем большого лимузина. Помните, как Элизабет Карри сказала, что миссис Хамфри увезли в большом частном лимузине? Очевидно, Хамфри послал Каллама в Нью-Хейвен, а сам остался в городе, чтобы отвлечь наше внимание. Должно быть, Каллам подобрал по дороге двух сиделок и поехал в санаторий. По крайней мере, это возможно. Я собирался заняться этим сегодня.

— Ричард, вы должны были предупредить меня. Не следовало вам тратить время попусту, я бы и сама отлично добралась домой.

— Это может подождать моего возвращения, — быстро сказал он.

— Что вы намерены делать — надавить на Генри Каллама?

— Да. Если я смогу узнать у него, где Сара Хамфри...

Но большую часть дороги оба молчали.

В Роуэйтоне инспектор отнес чемоданы Джесси в коттедж, починил протекающий водопроводный кран в кухне, восхитился ее цинниями, выпил предложенную чашку кофе... Но все это носило прощальный характер, и у Джесси снова заболела голова.

«Я не хочу помогать ему!» — твердила она себе.

Ричард Квин отказался от ее предложения отвезти его на железнодорожную станцию в Дарьене, и вызвал по телефону такси. Но в последний момент, когда такси ожидало снаружи, он неожиданно сказал:

— Джесси, я не могу уехать, не... не...

— Да?

— Ну, не поблагодарив вас...

— Не поблагодарив меня? — «Ты перестаралась старушка! — в отчаянии подумала она. — Как женщине вести себя в таких обстоятельствах?» — За что, Ричард?

Старик ковырял ботинком ковер.

— За два самых чудесных месяца в моей жизни.

— В таком случае я тоже благодарю вас, мистер Квин, — сказала Джесси. — Эти два месяца для меня тоже не были безрадостными. — «Блестящий ответ, нечего сказать! »

— Я не имею в виду дело Хамфри. — Он дважды прочистил горло. — Вы стали означать для меня очень многое, Джесси...

— Неужели, Ричард? — «О боже! »

— Очень многое. — Инспектор уставился на ковер. — Я знаю, что не имею права...

— О, Ричард...

— Мужчина моего возраста...

— Вы опять за свое?! — воскликнула Джесси.

— А вы такая молодая и привлекательная...

«Господи! — подумала Джесси. — Только бы желудок не начал булькать, как всегда, когда волнуюсь!.. »

— Да, Ричард? — произнесла она вслух.

Но таксист выбрал именно этот момент, чтобы начать сигналить. Ричард Квин густо покраснел, схватил Джесси за руку, встряхнул ее, словно это была вырывающаяся рыба, пробормотал: «Как-нибудь позвоню вам» — и убежал.

Джесси опустилась на пол и заплакала.

«Он никогда не позвонит, — уверяла она себя. — И зачем это ему? Я втравила его в эту историю, а потом сбежала».

В качестве наказания Джесси проглотила две таблетки аспирина, не запивая, и снова стала разбирать одежду.

«Убитые дети... Мой праведный гнев... Правда в том, Джесси Шервуд, — безжалостно говорила она стуча вешалками в стенном шкафу, — что ты безнадежная старая дева, преисполненная безнадежным чувством вины, и не сваливай это на климакс. Ты во многом виновата, старушка. Ты вела себя как безответственная невротичка, завлекая беднягу, пока он не начал чувствовать себя снова молодым, а потом бросила его. Все из-за этой наволочки... »

Когда Джесси вспоминала о наволочке, внутри у нее все сжималось. Она тщетно пыталась не думать о ней. Джесси была уверена, что поддельная наволочка ничем не отличалась от той, которую она видела. Но это было не так. Один взгляд — и Хамфри понял, что перед ним фальшивка. Как он мог догадаться? Что она не заметила или забыла? Может быть, если ей удастся вспомнить это теперь...

Не выходя из стенного шкафа, Джесси закрыла глаза, представляя себе детскую, себя, склонившуюся над кроваткой при свете ночника, подушку, почти целиком покрывающую неподвижное маленькое тельце, наволочку...

Но Джесси не могла вспомнить ничего нового на наволочке. Она вставала перед ее мысленным взором такой же, какой была в ту ночь.

Бросив платье на пол, Джесси направилась к окну, откуда она могла смотреть на свой садик размером с почтовую марку, и села в кленовое кресло с обитой ситцем спинкой. Вьюнки и петуния все еще цвели; на кизиловом дереве краснели ягоды, еще не ставшие пищей для птиц. «Я должна вспомнить это для Ричарда», — думала Джесси.

Она села в кресло и постаралась сосредоточиться.

Каким образом этот монстр избавился от наволочки? Он не сжег ее и не разрезал на куски... Его мучило сознание собственной вины, истерика жены, присутствие доктора Уикса и скорое прибытие полиции... В таких случаях люди действуют быстро и не задумываясь. В среду вечером Ричард говорил, что у Хамфри в голове была только одна мысль: избавиться от наволочки самым быстрым и легким способом.

«Что, если я поставлю себя на его место? — с содроганием думала Джесси. — Предположим, я задушила ребенка, няня обнаружила его тельце, весь дом в смятении, доктор Уикс уже здесь, полиция скоро появится, и внезапно я замечаю подушку с грязным отпечатком моей руки на наволочке. Если ее найдут, то станет ясно, что это убийство... От наволочки нужно немедленно избавиться... Кто-то идет? Чей это голос? Меня не должны застать в детской... Куда же спрятать наволочку?.. В спускной желоб для грязного белья! »

«Подожди! — сказала Джесси своему участившемуся пульсу. — Это слишком легко... »

Но ведь нужен именно самый легкий способ! Один шаг к дверце желоба, одно движение запястья, один толчок — и наволочка свалилась в полуподвал, в стоящую под отверстием желоба корзину с грязным бельем. Самый быстрый и самый простой способ избавиться от нее. По крайней мере, временно.

«Я ее уничтожу позже, как только смогу спуститься в полуподвал, не привлекая внимания... »

Предположим, именно тогда прибывает полиция. И ты не можешь исчезнуть, когда истеричная жена требует заботы, полицейские задают вопросы, мертвое тельце лежит в кроватке, а слуги внизу перешептываются за кофе и возникают на пути у каждого, кто захочет спуститься в полуподвал незаметно. При этом нужно следить за каждым шепотом, каждым изменившимся выражением лица, каждым приходящим и уходящим, чтобы быть уверенным — тебя все еще не заподозрили...

Джесси нахмурилась. Все выглядит правдоподобно — кроме одного. Полиция тщательно обыскала дом. «Прачечную в полуподвале, корзины с бельем...» — приказал шеф Перл. И они не нашли наволочку.

Может быть, они ее не заметили?

Должно быть, это и произошло, думала Джесси. Полицейские не нашли наволочку, а Олтон Хамфри, вероятно, умирал тысячу раз во время поисков и столько же раз воскресал, когда поиски оканчивались неудачей. И все это время он ждал, когда они уйдут, чтобы проскользнуть в полуподвал, порыться в бельевой корзине и найти роковой кусок батиста. Но уже рассвело, а люди Эйба Перла все еще продолжали обыск, и убийца по-прежнему не имел возможности уничтожить улику.

А потом из Норуока приехала Сэди Смит в своем старом «олдсмобиле» 1938 года, который так грохотал по утрам каждую среду и пятницу...

Сэди Смит приехала стирать белье.

Джесси глубже зарылась в кленовое кресло, с удивлением чувствуя, что дрожит.

Конечно, после этого Олтон Хамфри решил что он в безопасности. Прошел день, неделя, месяц, и наволочка канула в небытие. Сэди Смит, стирая ее вместе с другими вещами, просто не заметила или не придала значения грязному отпечатку руки. Это конец.

Джесси вздохнула. Ей не удалось помочь Ричарду.

А впрочем...

Сэди Смит не могла оставаться глухой и слепой ко всему, что происходило в доме в ту пятницу. Наверняка миссис Ленихан, миссис Шарбедо или одна из горничных рассказала ей о наволочке, в поисках которой полиция перевернула вверх днем весь дом и все поместье. Даже если полицейские проворонили наволочку в корзине, Сэди Смит не могла ее не заметить.

Тогда почему она ее не нашла?

Было еще светло, когда Джесси припарковала машину перед аккуратным двухэтажным доме в Норуоке. Она застала Сэди Смит переодевавшейся в чистое домашнее платье. Миссис Смит была толстой смуглой брюнеткой с сильными руками и добродушными проницательными черными глазами.

— Мисс Шервуд! — воскликнула она. — Вот уж не ожидала! Входите! Я как раз вернулась с работы...

— Может быть, я зайду в другое время, миссис Смит? Мне не следовало являться перед обедом, да еще не позвонив по телефону.

— Мы никогда не обедаем до восьми или девяти, в это время возвращается мой муж. Проходите в гостиную и садитесь. Я приготовлю нам чай.

— Благодарю вас. Но почему бы нам не выпить его в кухне? У вас такая очаровательная кухня, а в своей я бываю так редко...

— Вы пришли по поводу Хамфри, не так ли, мисс Шервуд? — спокойно спросила миссис Смит, ставя чайник на плиту.

— Да, — призналась Джесси.

— Я так и думала. — Женщина села с другой стороны стола. — Вы все еще не можете забыть смерть малыша. Это ужасно, мисс Шервуд, но он мертв, и ничто не вернет его назад. Почему бы вам не забыть о Хамфри? У вас с ними нет ничего общего.

— Я бы очень этого хотела, но есть причины, по которым я не могу этого сделать. Не возражаете, если я буду называть вас Сэди?

— Конечно нет.

— Помните ту пятницу, когда вы приехали для очередной стирки, Сэди? Утро после того, как маленького Майкла нашли мертвым?

— Разумеется, помню.

— И гот день вы не обратили внимания на батистовую наволочку, отделанную кружевом, с отпечатком грязной руки на ней?

Сэди Смит посмотрела на нее:

— Детективы расспрашивали меня о ней весь день.

— Вот как? А кто-нибудь еще спрашивал вас об этом? Я имею в виду... живущих в доме?

— Миссис Ленихан упомянула о наволочке, как только я пришла. Она рассказала мне о ребенке и сообщила, что полицейские ищут грязную наволочку. Я сказала, что тоже поищу ее.

— Кто-нибудь, кроме миссис Ленихан и детективов, говорил вам о наволочке?

— Нет.

— Насколько я понимаю, вы ее так и не нашли?

— Нет. Я дюжину раз перебирала белье, но ее там не было. — Женщина встала и начала суетиться у плиты.

— А в грязном белье в тот день были хоть какие-нибудь наволочки? — настаивала Джесси.

— Ни одной.

— Ни одной? — Джесси нахмурилась. — Странно.

— Я тоже так подумала. Вам с сахаром и сливками, мисс Шервуд?

— Нет, спасибо, — рассеянно отозвалась Джесси. — Значит, совсем ни одной наволочки...

— Тогда попробуйте сладкие булочки, которые я только что принесла, иначе я обижусь... Сначала я подумала, что горничная наверху запихала слишком большой узел с бельем в один из желобов. Она много раз так делала — белье застревало, и нам приходилось вытаскивать его из желоба длинной водопроводной змеей — она есть в полуподвале.

Застряло в желобе...

— Вы полагаете, Сэди, это могло случиться с наволочкой, которую они искали? — возбужденно спросила Джесси. — Желоб был забит, и она не смогла проскользнуть вниз?

Миссис Смит покачала головой:

— В то утро я бросила в каждый желоб прищепку для белья, чтобы проверить, не забились ли они, и все желоба оказались прочищенными. Потом я вспомнила, что в пятницу утром горничная меняет постельное белье, но тем утром у нее руки до этого не дошли из-за несчастья в доме... Нравится булочка, мисс Шервуд?

— Очень, — ответила Джесси с полным ртом. — Вы проверили все желоба, Сэди? В том числе тот, который в детской?

— Нет, тот желоб я не проверяла. Во-первых, меня бы туда не пустили. А во-вторых, желоб в детской никогда не засорялся, вы ведь всегда за этим следили.

«Могло ли это произойти?» — напряженно думала Джесси.

Но ведь только она пользовалась желобом в детской. Она всегда сама убирала и стелила кроватку и автоматически бросала в желоб только по одному предмету, хотя простыни были маленькими.

Джесси потягивала чай, продолжая думать.

— ... Хотя и с этим желобом была неприятность, когда его только установили, — продолжала прачка. — Я забыла об этом, потому что больше ничего такого не случалось.

— Что? — встрепенулась Джесси. — Что вы сказали, Сэди?

— Когда желоб установили — до того, как вы начали там работать, мисс Шервуд. До того, как мистер и миссис Хамфри усыновили ребенка, там не было ни детской, ни соседней комнаты, где вы спали, а только верхняя гостиная. Потом ее переделали в две комнаты для малыша и няни и тогда установили желоб в детской.

— Но вы говорили о какой-то неприятности...

— Я только что об этом вспомнила, — кивнула миссис Смит. — Мистер Хамфри страшно рассердился. Рабочий, который установил желоб, стал проверять его, бросая в него разные вещи и ковыряя в нем прутом, пока не обнаружил дефект — кусок металлической обшивки или провода отошел от стены, и вещи цеплялись за него. Тогда он распрямил или отпилил выступ, и больше в желобе ничего не застревало — верно, мисс Шервуд.

«Действительно, — подумала Джесси. — При мне не застревало».

Но предположим, ей просто везло? Что, если в ту ночь Олтон Хамфри бросил в желоб уличающую его наволочку, и она зацепилась за то, что осталось от препятствия?

Поэтому Сэди Смит не обнаружила наволочку, а Олтон Хамфри думал, что она нашла ее и выстирала. Но в действительности наволочка застряла в желобе и все еще находится там.

Джесси повесила трубку, собрала свои монеты и осталась сидеть в телефонной будке, от волнения грызя ногти. Нью-йоркский телефон Ричарда не отвечал — должно быть, он разыскивает Генри Каллама. В полицейском управлении Тогаса ей сказали, что шеф Перл уже ушел, а дома у него тоже не подходили к телефону — очевидно, они отправились куда-то обедать, в гости или в кино.

«Я должна это выяснить, — думала Джесси. И не завтра, а сегодня вечером».

Внезапно ей пришло в голову, что она может сделать это сама.

Джесси не стала размышлять о трудностях «Иначе я передумаю», — говорила она себе.

Выйдя из аптеки, Джесси села в свой автомобиль и поехала в Тогас.

Электрический корабельный фонарь над воротами терялся на фоне темной массы острова Нер.

Джесси медленно ехала по дамбе. Остается ли охрана после конца сезона? Если да, то ничего не выйдет. С приближением сторожки план казался ей все более глупым.

Коренастая фигура в униформе шагнула из сторожки и подняла руку.

Ворота были опущены.

«Это слишком для авантюры в одиночку», — подумала Джесси.

— Эй! — послышался знакомый голос. — Никак это мисс Шервуд!

Чарли Питерсон!

— Здравствуйте, мистер Питерсон, — тепло приветствовала его Джесси. — Что вы здесь делаете? Я думала, вы уволились? По крайней мере, вы говорили, что собираетесь уйти с работы.

— Ну, знаете, как это бывает, — отозвался сторож. — Работа не такая уж плохая, особенно летом.

— И когда полицейские не приводят вас в ярость, — улыбнулась Джесси. «Что мне сказать ему?» — думала она.

— Это факт. — Сторож облокотился на открытое окошко автомобиля. — Как поживаете, мисс Шервуд?

— Превосходно. А вы? — «Я должна придумать правдоподобный предлог. Но какой? »

— Не жалуюсь. Не ожидал увидеть вас снова. — Питерсон устремил на нее странный взгляд, и Джесси подумала: «Ну, начинается!» — Что привело вас на остров?

Она облизнула губы.

— Ну...

Он приблизил к ней свое лицо, и Джесси почувствовала запах бурбона.

— Ведь не я же, верно?

Джесси едва не рассмеялась вслух. Проблема решена!

— Что вы, мистер Питерсон, — лукавым тоном отозвалась она. — Вы человек семейный.

Сторож ухмыльнулся:

— Нельзя ругать мужчину, если ему иногда в голову приходят грешные мысли. Вы едете в дом Хамфри? Там никого нет.

«Какая удача!» — подумала Джесси.

— Неужели никого, мистер Питерсон? А где же смотритель?

— Сегодня вечером Столлингсу пришлось ехать в Конкорд, в Массачусетсе. Мистер Хамфри позвонил ему и велел привезти какие-то луковицы для пересадки. У них там зимняя резиденция.

— Не знаю, что и делать, — вздохнула Джесси. — Столлингс собирается вернуться сегодня?

— По-моему, только завтра вечером.

— Конечно, я могла бы приехать завтра снова, но раз уж я здесь... — Она умоляюще посмотрела на Питерсона, надеясь, что бурбон еще действует. — Как по-вашему — никто не стал бы возражать, если бы я заглянула туда на несколько минут? Я по глупости забыла кое-какие свои вещи, когда упаковывала чемоданы, и просто хочу забрать их.

— Ну... — Питерсон поскреб подбородок. «Если этот олух заупрямится, — подумала Джесси, — я готова даже соблазнить его!» — Если речь идет о вас, мисс Шервуд... — Внезапно он положил руку на шлагбаум. — Погодите.

Что теперь?

— Как вы собираетесь войти?

— Как-нибудь. — В действительности Джесси понятия не имела, как она это сделает.

— Подождите минутку. — Питерсон вернулся в сторожку и вскоре вышел, размахивая ключом. — Столлингс всегда оставляет мне ключ на случай, если мистер Хамфри приедет, когда его нет на острове. Вам нужна помощь, мисс Шервуд? — галантно крикнул он ей вслед.

— Нет, спасибо, — отозвалась Джесси, сжимая в руке ключ.

Она поехала по дороге, чувствуя себя так, словно сама накачалась бурбоном.

Столлингс оставил гореть лампу над служебным входом. Джесси остановила машину на подъездной аллее, выключила мотор и вышла.

Ее туфли громко захрустели по гравию, и Джесси заколебалась, внезапно почувствовав озноб.

«Из-за чего я нервничаю? — подумала она. — Никто не может меня слышать».

Тем не менее, она стала ступать осторожно, как будто шла по трясине.

Отперев служебную дверь, Джесси с облегчением скользнула в дом Хамфри.

Но когда она закрыла за собой дверь, это чувство улетучилось.

Ей еще никогда не приходилось бывать в такой непроглядной тьме.

«Вот что значит быть честной женщиной, — думала Джесси. — На острове нет никого, кроме Питерсона, чьим благословением я заручилась, и все же...» Ей казалось, что дом полон тихих звуков, как будто дерево и штукатурка могли дышать.

«Помни о Майкле! — сердито приказала себе Джесси. — Помни о его маленьком мертвом тельце!» Она набрала воздух в легкие и сделала медленный выдох.

Дом сразу же стал обычным, а темнота — дружелюбной.

Джесси отошла от двери и уверенно двинулась вперед. Ее рука коснулась двери полуподвала. Она открыла ее, нащупала выключатель и зажгла свет, потом побежала вниз по лестнице. Ступеньки покрывал толстый ковер, и ее шаги были бесшумными.

У подножия лестницы Джесси остановилась и огляделась вокруг.

Она знала, где находится выходное отверстие желоба, и видела его с того места, где стояла, вместе с большой бельевой корзиной, подставленной под желоб. Джесси всегда сама стирала детские подгузники и распашонки.

— Я предпочитаю знать, как подгузники выстираны, — говорила она миссис Хамфри. — Слишком много я видела красных попок.

Странные вещи иногда приходят в голову в самый неподходящий момент... Джесси заставила себя сосредоточиться на возникшей проблеме.

Сэди Смит упомянула «водопроводную змею». Джесси имела весьма смутное представление о том, как выглядит эта штука. Она предполагала, что это какое-то приспособление для прочистки засоренных труб. Где оно может храниться? Потом Джесси вспомнила, что одна из стен полуподвала занята полками для инструментов, лампочек, скобяных изделий и прочих предметов домашнего хозяйства. Вероятно, «змея» лежит там. Кажется, это дальняя стена, за топкой...

Джесси прошла мимо тазов, в которых миссис Смит производила ручную стирку, мимо стиральной машины и сушилки, мимо топки...

Так и есть!

Джесси нашла то, что искала, на нижней полке среди гаечных ключей, фрагментов труб и других «аксессуаров» водопроводчиков. Оказалось, что это большой моток металлического троса с петлей на конце.

Поднеся «змею» к отверстию желоба, Джесси отодвинула бельевую корзину, вставила головку троса в отверстие и стала заталкивать ее внутрь. Трос, ползя вверх, издавал скрежещущие звуки. Она продолжала разматывать его, передвигая из стороны в сторону.

Наконец трос наткнулся на что-то на самом верху, отказываясь двигаться дальше. Очевидно, это была дверца желоба в детской.

И ничего не упало вниз...

Джесси села на пол полуподвала и засмеялась.

Женщина-сыщик Джесси Шервуд уходит со сцены.

Остается только вернуть это орудие на полку, выключить свет, сесть в машину и с чистой совестью отправляться домой.

Все еще сидя на полу под выходным отверстием, Джесси начала вытягивать трос. Вскоре показалась головка.

Вместе с ней появилось что-то белое, скомканное, и это что-то упало Джесси на колени.

Батист с хонитонским кружевом...

Дрожащими пальцами Джесси взяла наволочку за два уголка.

Чуть в стороне от центра виднелся четкий отпечаток грязной правой руки.

— Я это сделала, — удивленно произнесла Джесси вслух. — Я нашла ее.

Сзади послышался знакомый голос:

— Вы все-таки нашли наволочку, мисс Шервуд.

Джесси вздрогнула, резко повернулась и застыла как вкопанная.

У подножия лестницы стоял Олтон К. Хамфри. В правой руке он держал револьвер, и дуло было направлено прямо ей в сердце.

Дуло постепенно приближалось. Отверстие становилось все больше и больше.

«Ричард! — в отчаянии подумала Джесси. — Ричард! »

— Прежде всего, мисс Шервуд, — продолжал ужасный голос, — я избавлю вас от этого.

Джесси почувствовала, как наволочку вырвали у нее из рук. Краем парализованного глаза она видела, как левая рука миллионера скомкала наволочку и сунула ее в карман.

Револьвер опустился, но не слишком.

— Вы напуганы, мисс Шервуд. Сочувствую вам. Но вы должны винить только себя. Полагаю, эта мысль не очень утешает вас. Но поверьте, мне все это нравится немногим больше, чем вам. Но разве вы оставили мне выход?

Джесси едва не сказала: «Нет, не оставила». Но она понимала, что если откроет рот, то сможет только застучать зубами.

«Ричард, Ричард. Вы даже не знаете, где я. Ни вы, ни шеф Перл, никто, кроме Чарли Питерсона, а какая от него польза? Ты умрешь в одиночестве, Джесси, как последняя идиотка, сидя на полу полуподвала в пустом доме на пустом острове... »

— Вы должны понимать, что у меня нет выбора, — между тем без всякой злобы продолжал голос. — Вы нашли наволочку и обследовали ее. По-видимому, подкупить вас невозможно. В любом случае вы слишком близки с этим назойливым Квином. Поэтому мне придется убить вас, мисс Шервуд.

«Все это происходит не на самом деле, — думала Джесси. — Это сон».

— Не скажу, что это приятная перспектива. Я не закоренелый убийца. Правда, я понял, что совершить убийство гораздо проще, чем кажется, но это небольшое удовольствие. К тому же ваша смерть опасна для меня, Питерсон знает, что вы здесь. Я мог бы застрелить вас, как нарушителя границ частного владения, заявив, что выстрелил прежде, чем осознал, кто вы, но Питерсон сообщил мне о вашем присутствии. К тому же ему известно и о моем приезде. Как видите, я вынужден идти на страшный риск.

«Сейчас я проснусь... »

— Когда вы исчезнете, подозрение, естественно, падет на меня. После того как я вывезу ваше тело на лодке в море и утоплю его на большой глубине, мне придется состряпать какую-то историю. Конечно, в полиции ей не поверят, какой бы правдоподобной она ни была. Но что они смогут сделать без тела, без каких-либо прямых доказательств преступления? Думаю, мне удастся выйти сухим из воды. Помещение звуконепроницаемо, и — прошу прощения, мисс Шервуд — позже я тщательно уберу все следы.

«Это глупо. Он просто старается меня запугать. Никто не может говорить так спокойно, собираясь отнять у человека жизнь. Ричард, Ричард... »

— Я все еще не понимаю, что привело вас сюда этим вечером. — В голосе миллионера послышались нотки раздражения. — Я никак не ожидал наткнуться на кого бы ни было. Сюда я приехал с той же целью, что и вы, — проверить бельевой желоб из детской. Фарс в офисе шефа Перла — до того, как Квин продемонстрировал подделку, — заставил меня задуматься, каким образом они могли найти наволочку. Это напомнило мне о каком-то препятствии в желобе, когда его установили. Как вы узнали об этом, мисс Шервуд?

Джесси шевельнулась, и он резко произнес:

— Пожалуйста, не двигайтесь.

— Я не могу не двигаться, — услышала Джесси собственный голос. — У меня онемели ноги и шея.

— Очень сожалею, — искренним тоном отозвался он. — Можете встать.

Джесси поднялась на ноги. У нее подогнулись колени, и она прислонилась к стене.

— В каком-то смысле мне не повезло, что я держу здесь смотрителя, — монотонно продолжал миллионер. — Если бы не присутствие Столлингса, я бы обследовал желоб прошлой ночью. А так мне пришлось вернуться в Нью-Йорк и найти предлог, чтобы отослать Столлингса отсюда. Но нас-то что заставило приехать сюда этим вечером, чтобы взглянуть на желоб?

— Разве это имеет значение? — Джесси ощущала пустоту в голове. Она закрыла глаза.

— Очевидно, нет.

Джесси услышала щелчок.

Она открыла глаза и уставилась на Хамфри. Он шагнул назад и поднимал руку, в которой поблескивал револьвер. Джесси видела обрубок его мизинца у основания рукоятки и белеющий указательный палец на спусковом крючке.

— Пожалуйста, не убивайте меня, мистер Хамфри! Я не хочу умирать!

— Я вынужден, — пробормотал Олтон Хамфри.

— Нет! — крикнула Джесси и зажмурила глаза.

Полуподвал сотряс выстрел.

Как странно, подумала Джесси. Боли нет — только грохот выстрела и звук разбитого стекла...

Она открыла глаза. Правая рука Олтона Хамфри походила на кровавое месиво. Револьвер лежал на полу, а миллионер судорожно стискивал правое запястье левой рукой. Лицо его искажала гримаса боли. Чья-то рука с дымящимся револьвером только что исчезла в разбитом окне под потолком полуподвала. Двое мужчин сбежали по лестнице, бросились на раненого миллионера и повалили его на пол.

Потом на верхней ступеньке появилась знакомая фигура человека, стрелявшего через окно. Все еще держа в руке револьвер, он сбежал вниз, как мальчишка, и обнял ее.

— Ричард, — сказала Джесси и потеряла сознание.

Джесси открыла глаза и уставилась в белый потолок. В абажуре и лепке было что-то знакомое, и она огляделась. Ну конечно, это ее спальня рядом с детской. Сейчас малыш проснется, зазвонит будильник, и она вскочит с кровати...

Потом Джесси все вспомнила и села в постели.

Миссис Перл сидела в кресле-качалке возле кровати и улыбалась ей.

— Как вы себя чувствуете, Джесси?

— По-моему, сносно. — Джесси посмотрела вниз. Кто-то — она надеялась, что Бек Перл, — снял с нее платье и пояс-корсет. — Вы...

Маленькая женщина кивнула и встала, чтобы выключить ночник и зажечь верхний свет.

— Сколько сейчас времени? — Часы исчезли вместе с одеждой.

— Около трех ночи. Вы неплохо поспали. Доктор Уикс сделал вам укол. Разве вы не помните?

— Пытаюсь вспомнить, Беки. Но как вы оказались здесь?

— Меня и Эйба нашли в доме наших друзей в Уэстпорте. Когда я услышала, что с вами случилось, то заставила Эйба взять меня с собой. Ричард хотел отвезти вас в больницу, но доктор Уикс сказал, что в этом нет необходимости. Вы уверены, что чувствуете себя достаточно хорошо, чтобы встать с постели?

— Да. — Джесси свесила ноги с кровати. — Где Ричард?

— Он и остальные еще здесь. Они не могут сейчас увезти Хамфри — он потерял много крови и лежит в постели под охраной. — Рот Бек Перл приобрел жесткую складку. — Странно, что они так заботятся об убийце. Я бы позволила ему истечь кровью до смерти.

— Беки, вы не должны так говорить.

— Вы медсестра, Джесси, а я просто мать и бабушка. Он убил ребенка.

Джесси поежилась.

— Мне лучше одеться.

— Позвольте помочь вам, дорогая.

— Нет, спасибо. Скажите Ричарду, что я встала.

Бек Перл снова улыбнулась и вышла. Теперь все кончено, говорила себе Джесси, протискиваясь в корсет. Кончено раз и навсегда.

Инспектор ждал ее в коридоре.

— Ричард!

Он взял ее за руки.

— Вы уверены, что вам можно ходить?

— Вы спасли мне жизнь.

— Какая вы бледная!

— Вы спасли мне жизнь, Ричард, — повторила Джесси.

Старик покраснел.

— Вам лучше сесть.

Он подвел ее к большому дивану напротив верхнего кабинета Олтона Хамфри.

«Каким усталым он выглядит, — думала Джесси. — Усталым и... расстроенным? »

— Что вам здесь понадобилось, Джесси? Я не мог поверить своим глазам, когда увидел вас через окно подвала стоящей под дулом револьвера Хамфри.

— Я пыталась дозвониться вам, но вы не отзывались. Мне не удалось найти шефа или миссис Перл. — Джесси рассказала ему, что она узнала от Сэди Смит и как решила сама обследовать желоб, когда не смогла связаться с ним и шефом полиции Тогаса. — Чего я не понимаю, Ричард, так это как вы здесь оказались. Я думала, вы в Нью-Йорке, разыскиваете Генри Каллама.

— Я начал это делать, но наткнулся на Джонни Криппса и Уэса Полански. — Он усмехнулся. — Они по собственной инициативе наблюдали за квартирой Хамфри на Парк-авеню. Это была удача, так как Уэс приехал в своем автомобиле. Мы ждали, пока появится Каллам, чтобы выяснить у него, куда наш приятель Хамфри упрятал свою жену, но потом увидели его самого: он явно пытался ускользнуть. И вел себя так странно, что мы решили проследить за ним. Хамфри направился к своему гаражу, вывел машину и поехал к Вестсайдскому шоссе. Мы следовали за ним до самого острова Нер.

Джесси склонила голову ему на плечо:

— Теперь все кончено, Ричард.

— Нет.

Его плечо напряглось, и Джесси быстро выпрямилась:

— О чем вы?

— Не все кончено. — На минуту он прикрыл пальцами глаз. — Не знаю, Джесси, сможете ли вы перенести еще одно потрясение.

— Потрясение? — «Господи, что теперь?» — подумала Джесси. — Что еще случилось?

— Мы с вами сунули нос в такое дело, подобное которому мне еще не приходилось расследовать.

— Что вы имеете в виду?

Старик поднялся и взял ее за руку:

— Сейчас я покажу вам, Джесси.

В кабинете были два помощника шефа Перла, Борчер и Тинни. Борчер, сдвинув брови, читал «Республику» Платона [«Республика» — один из диалогов греческого философа Платона (427 — 347 до н. э.), содержащий рассуждения об идеальном государстве]. Тинни дремал в кожаном кресле.

Оба детектива подскочили, когда Ричард Квин открыл дверь. Он махнул рукой, и Борчер вернулся к чтению, а Тинни откинулся назад и закрыл глаза.

— Сюда, Джесси.

На письменном столе Хамфри лежала грязная наволочка. Все остальное было убрано.

— Это я нашла ее, — сказала Джесси. — Я выудила наволочку из бельевого желоба. Потом он пришел и отобрал ее у меня.

— Значит, вы видели наволочку?

— Только мельком.

— Посмотрите на нее внимательно.

Джесси склонилась над наволочкой. При ярком свете она убедилась, что правильно помнила расположение отпечатка руки при подготовке подделки.

Джесси покачала головой:

— Не вижу ничего особенного, Ричард. Может быть, что-то на оборотной стороне? Ее я еще не видела.

— Вообще-то там есть кое-что интересное. — Старик взял наволочку за верхний правый уголок и слегка отвернул его. Под кружевной каймой Джесси увидела маленькое коричневатое пятнышко. — Это кровь — возможно, из оцарапанного пальца. Но помните, что Хамфри не видел оборотную сторону нашей подделки. Мы положили ее на стол Эйба лицом вверх под стеклом. — Он отогнул уголок назад. — Вы все еще не видите, в чем была наша ошибка.

Джесси снова посмотрела на наволочку:

— Нет.

— Взгляните еще раз на отпечаток руки, Джесси. На сей раз он подлинный.

Мысли Джесси сразу вернулись к той августовской ночи в детской и подушке на лице ребенка. Теперь Джесси могла рассмотреть ее как следует.

До этого момента она не помнила, что мизинец на отпечатке был абсолютно нормальным — без отсутствующего кончика.

— Вот как Хамфри определил, что наволочка, которую мы ему показали, подделка. — Инспектор Квин пожал плечами. — Мы показали ему отпечаток без кончика мизинца, а он знал, что на подлинной наволочке все пять пальцев были целыми.

— Но я не понимаю! — воскликнула Джесси. — На мизинце Олтона Хамфри не хватает кончика. Как же могла его рука оставить этот отпечаток?

— Не могла. И следовательно, не оставляла.

Джесси уставилась на него с открытым ртом.

Молчание было настолько напряженным, что Борчер оторвался от своего Платона, а Тинни открыл один глаз.

— Но, Ричард...

— Хамфри не убивал ребенка, Джесси. Боюсь, начальство знало, что делает, отправляя меня в отставку. — Старик вздохнул. — Я был настолько уверен, что Хамфри прикончил Финнера и Кой, что уложил все три убийства в один пакет. Но убийц было двое, Джесси. Хамфри действительно убил Финнера и Конни Кой, но ребенка убил кто-то еще.

Джесси стиснула голову ладонями, пытаясь привести в порядок мысли.

— Хамфри ни минуты не сомневался, что ребенок от него — в этом я тоже ошибался. Он отлично это знал и когда в ту ночь увидел наволочку, то понял, что малыша убили, и кто это сделал. Хамфри поспешил избавиться от наволочки, чтобы смерть выглядела несчастным случаем. Вот почему он сказал, что приставил к окну лестницу, хотя даже не притрагивался к ней. Лестницу туда принес убийца ребенка, чтобы выдать свое преступление за дело рук племянника.

Когда Финнер связался с Хамфри и предложил встретиться с нами в его офисе, Хамфри понял, что, если не заткнуть Финнеру рот, может всплыть история подлинного происхождения Майкла и нить приведет назад к его смерти. Поэтому он убил Финнера и забрал документы. А когда мы отыскали Конни Кой и она была готова назвать Хамфри настоящим отцом Майкла, он убил и ее.

Все это совершалось с целью помешать нам узнать истинную причину убийства ребенка, не дать всей кошмарной истории попасть в газеты, защитить священное имя Хамфри.

— Кто-то еще, — повторила Джесси недавние слова старика. — Но кто именно, Ричард?

— У кого была самая веская причина ненавидеть незаконнорожденного ребенка Олтона Хамфри? Перед кем Хамфри мог испытывать чувство вины и кого мог стремиться защитить? Чье разоблачение в качестве детоубийцы запятнало бы семейное имя не меньше, чем если бы это был сам Хамфри? Кто истерически твердил о своей ответственности за гибель маленького Майкла — хотя все мы неправильно понимали эти признания, — покуда Хамфри не пришлось обратиться в санаторий Дуэйна?

Ричард Квин покачал головой.

— На роль убийцы ребенка есть только один возможный кандидат, Джесси. На этой наволочке отпечаток руки Сары Хамфри.

Шеф Перл просунул в комнату свою массивную голову.

— Привет, Джесси. С вами все о'кей? Дик, он в полном сознании и готов сделать заявление. Тебе лучше присутствовать.

Джесси подошла к дверям хозяйской спальни. Комната была полна людей. Полицейские из Тогаса. Меррик из прокуратуры штата, снова без галстука. Доктор Уикс. Патрульные. Уэс Полански и Джонни Криппс.

И Олтон Хамфри.

Он лежал на большой кровати, опираясь на подушки; его правая рука была перевязана. Кожа из желтоватой стала бесцветной. Узкое продолговатое лицо было неподвижным и лишенным всякого выражения, как лицо трупа. Только глаза оставались живыми, словно двое заключенных, пытающихся вырваться из тюрьмы.

— Я подожду с Бек Перл, Ричард, — тихо сказала Джесси и отошла.

— Это был самый роскошный воскресный обед в моей жизни, — сказал Ричард Квин, откинувшись назад с довольным видом.

— Просто великолепно, Джесси! — подтвердила Бек Перл, хотя у нее было особое мнение насчет вина в соусе. — Она чудесно готовит, Дик. Выходит, можно быть дипломированной медсестрой и иметь такие таланты!

— Это всего лишь жареная телятина, — запротестовала Джесси, как будто привыкла каждое воскресенье часами стоять перед горячей духовкой и экспериментировать с чесночным соусом для салата, лимонным соком, белым вином, бульоном и сыром «Пармезан», молясь, чтобы результат получился съедобным.

— Как я говорил... — начал Эйб Перл и рыгнул.

— Эйб! — свирепо произнесла его жена.

— Прошу прощения.

Было воскресенье, 9 октября. Джесси долго готовилась к этому дню, когда Ричард Квин и двое его друзей будут сидеть в маленькой столовой ее дома в Роуэйтоне и расхваливать ее стряпню. Только Эйб Перл порывался обсудить то, о чем, как надеялась Джесси, упоминаться не будет.

— Чудесно, Джесси, — улыбнулся Ричард Квин.

— Благодарю вас, — пробормотала Джесси.

— Как я говорил, виновность Сары Хамфри не вызывает сомнений, — не унимался Эйб Перл. — Ее здоровенная лапа в точности соответствует отпечатку на подушке. Анализ пота дал тот же результат, что и следы пота на наволочке, а кровь — та же, что и в пятне на оборотной стороне, которое попало туда, когда она поцарапала руку на лестнице. А когда дактилоскописты поработали над наволочкой и проявили несколько отпечатков пыльных и потных пальцев, то они совпали с ее отпечатками! — Шеф Перл прижал руки к животу, пытаясь предотвратить очередную отрыжку. — И все же Сара Хамфри не попадет на электрический стул. Если она не свихнулась, подслушав телефонный разговор Хамфри с Финнером и поняв, что ее святой муженек навязал ей своего ублюдка, то теперь она спятила окончательно. Ее признают сумасшедшей и отправят в психушку — не вижу, как прокурор сможет этому помешать.

— Эйб, — сказала Бек Перл.

— Что?

— Ты бы не хотел прогуляться после обеда?

Наконец Джесси и Ричард Квин остались наедине в маленьком садике Джесси. Эйб Перл бродил по берегу, а его жена гремела посудой в кухне Джесси, демонстрируя тем самым, что она не подслушивает через окно.

Но когда они остались вдвоем, им, казалось, было не о чем говорить. Джесси собирала карликовые циннии, а старик сидел на белом плетеном стуле под кизиловым деревом, наблюдая, как солнце играет на ее волосах.

«Если он не скажет что-нибудь, я закричу, — думала Джесси. — Я не могу вечно собирать циннии».

Но Ричард Квин не говорил абсолютно ничего.

В конце концов цветы оказались брошенными наземь, и Джесси услышала собственный крик:

— Ради бога, Ричард, что с вами происходит?

— Со мной, Джесси? — вздрогнув, переспросил он.

— Неужели я должна делать вам предложение?

— Пред... — Звук вылетел у него изо рта, как будто он надкусил раскаленную картошку. — Предложение?

— Да! — Джесси заплакала. — Я ждала и ждала, а вы только строите мрачную физиономию и жалеете себя. Неужели вы не понимаете, что я женщина, Ричард? А вы мужчина — хотя этого вы, похоже, также не знаете. Мы оба одиноки и, по-моему, любим друг друга...

Инспектор с ошеломленным видом вскочил, вцепившись в воротник.

— Вы имеете в виду, Джесси, что... выйдете за меня замуж?

— А что, вы думаете, я вам предлагаю, Ричард Квин? Разгадывать кроссворд?

Инспектор шагнул было к Джесси, но остановился и судорожно глотнул.

— Но ведь я старик...

— Чепуха! Вы просто старый дурень!

Наконец он подошел к ней.

Гораздо позже — когда солнце уже садилось, а Перлы давно ушли — Ричард Квин, обнимая Джесси за талию, блаженно пробормотал:

— Интересно, что скажет Эллери.