"Евгений Ленский. Вокруг предела" - читать интересную книгу автора

подумал старый волк о том, что в отсутствие комтура и многих рыцарей
брат-эконом осмелится вывести из крепости гарнизон. И тогда овраг
превращался в ловушку, выход из которой преграждала пехота, а лучники сверху
могли бить на выбор... Когда-то, еще до Танненберга, Вернер фон Штайн
мечтал, чтобы сюда, в этот овраг забрел какой-нибудь враг. Долго же идет до
тебя молитва, Господи! Или Кривой Хорст до этой ночи не исчерпал твоего
терпения?
Брат Вернер фон Штайн представил себе, как упившиеся за ночь бандиты
Кривого Хорста спят на мягкой траве тяжелым сном, и снова улыбнулся. Хороший
подарок приготовит он комтуру и хорошую пощечину юному Гугенброку! А славы
этого подвига ему хватит на всю оставшуюся жизнь брата-эконома в
Крейсцензее. Что же до фра Джироламо, то был ли он вообще? Штайн забыл, за
что осудили францисканца, иногда это тревожило. Он помнил все: детство,
послушничество, монастырь святой Бригитты, членов капитула - по именам, -
даже брата привратника. А вот проступка своего, или же проступков, не
помнил. Забыл о них в ночь побега, и с тех пор, как ни пытался вспомнить -
не мог. Впрочем, и это милость Божия, ему недостойному!
- Отряд готов выступать, брат, - прошелестело сзади. Фон Штайн молча
повернулся, молча спустился во двор, сел на коня и только у самых ворот,
обернувшись, прокричал, не столько отряду, сколько самому себе, небу и юному
Гугенброку: - С нами Бог!
Конечно, силы Крейсцензее после Танненберга и отъезда комтура в
Мариенбург были не столь уж велики. Но на зверя в ловушке, зверя спящего, их
надо меньше, чем на открытый бой. Двадцать рыцарей и пятьдесят кнехтов
запрут выход из ущелья, а сто лучников - по пятьдесят с каждого обрыва будут
стрелять, как по мишеням. С Божьей, разумеется, помощью! Да и кому же
помогать Божественной силе, как не ордену своему? Не бродягам же Хорста,
грабившим церкви так же лихо, как и селения. Разве не на их головы призвал
гром небесный епископ из Кенигсберга, когда оказалась разбитой и подожженной
славная Юдитен-кирха на окраине этого города?
Туман сверху опускался к земле и отряд шел буквально наощупь. Но
окрестности замка и рыцари, и брат-эконом знали прекрасно - путь не занял
много времени. Туман поглощал звуки и уже в десятке шагов не было слышно,
как кнехты устанавливают сплошную стену из щитов поперек выхода, как
располагаются за ними рыцари и уж совсем ни звука не доносилось из леса, где
по краям обрывов занимали позиции лучники. Ждать пришлось недолго. Вернер
фон Штайн все рассчитал верно - когда солнце развеяло туман по верху оврага
и туман стал редеть в его глубине, взору открылась дивная картина спящего
вражеского лагеря. Спящего тяжелым пьяным сном, спящего как попало, - там,
где свалил не верящего ни в сон, ни в чох солдата удачи, последний глоток. И
все же фон Штайну стало не по себе - отряд Кривого Хорста вчетверо
превосходил его отряд! Эконом махнул рукой знаменосцу и тот трижды повел
стягом вправо-влево - знак для лучников. Еще несколько мгновений стояла
тишина, а потом, как показалось фон Штайну, оглушительно просвистела первая
стрела. Фон Штайн перекрестился и вознес в душе благодарственную молитву.
Пока он молился, стрелы полились потоком. Но еще длилась тишина, тревожимая
только свистом стрел и тупыми ударами о тела спящих. Это казалось
невыносимым. И вот... рыцари услышали первый крик.
Туман, столь помогавший отряду замка подойти к оврагу, теперь мог
помешать. Лучники вначале били не спеша, тщательно целясь в тех, кто был