"Евгений Ленский. Вокруг предела" - читать интересную книгу автора

Наполеон вышел на крыльцо, прошел в скверик напротив здания, сел на
скамейку и задумался. Сердце почти не беспокоило. Ночь с ее холодным, сырым
ветром тоже проходила как-то мимо. Наполеон, чувствующий всеми суставами
небольшой дождь за три дня, не замечал непогоды и темноты. Сон - сном, но он
явно видел Трофимова и раньше, только где и когда? В памяти всплывали
обрывки картин, то совсем непонятные, то более или менее цельные. Вот он,
Наполеон, в строгой одежде отца-доминиканца с лицом почти закрытым
капюшоном, подносит привязанному к столбу Трофимову большой крест.
Трофимов - в санбенито, под ногами у него хворост. Вот он же, Наполеон, на
тяжеловатом, но мощном коне вихрем влетает в пылающий деревянный город,
впереди тысячи кочевников. Наполеон чувствовал, как чешется под панцирем, не
снимаемом уже поллуны тело. А навстречу в алом, отороченном мехом плаще, на
белом жеребце вылетает Трофимов. На белом, на священном коне бога войны! И,
завизжав, Наполеон, непонятным образом вывернув руку, наносит удар прямо
поперек тонкой стрелы шлема, прикрывающей переносицу Трофимова. И еще, и
еще... Странные картины, странных событий разных времен и эпох. С той лишь
объединяющей деталью, что в них непременно участвовали он и Трофимов.
Фантазия разыгралась под конец? Когда это он, Наполеон, летал из-за облака с
пучком молний в руке? Ну хорошо, не молний, а с какой-то странной штукой, -
но вырывались из нее именно молнии! И били они в Трофимова, стремительно
взлетающего в зенит на белоснежных гигантских крыльях.
- ...Гаври-и-л! - кричит Трофимов, и поле ненависти отбрасывает
Наполеона, комкая и разрывая воздух, его опору.
- Гаврн-и-л! - снова взывает Трофимов и молнии Наполеона, изгибаемые
страшной силой, уходят в стороны или распадаются на капли плазмы.

Одна из таких сцен привиделась Наполеону ярче других. Кажется, это было
в той странной стране - Америке, которая первой нанесла удар ненавистной
Англии. Да, да, в Америке или где-то рядом. Но только давно. Эх, какое было
время! "Солдаты! Сорок веков смотрят на вас с вершин этих пирамид..." Но
встреча с Трофимовым... Где? Когда... Большой каменный зал - каменные столы,
каменная резьба стен, каменный трон, покрытый шкурой священного ягуара, лишь
кое-где облицовка из драгоценного кедра. И это он, Наполеон, прошептал:
"Клянусь богами тринадцати надземных и девяти подземных мировая найду его, о
Халач-Виник, великий правитель Ямчилана!" Боже... какая же это страна, какое
время? Наполеону было ясно, что стоящий справа от трона - Ахав-кан,
верховный жрец Ицамны, это он сам. Слева же, сверкая перьями священного
кетзаля и белыми плащами, расшитыми раковинами, располагались
батабы-повелители селений и полководцы-наконы. И где-то среди них тот, чьей
крови ждала каменная чаща у подножия Владыки Черепов. Кто-то из них, из
высшей знати Тикаля. Но кто? Уже наступил месяц Кумху, пора дождей, урожай
собран и доставлен в подземные кладовые города, а порядка в стране все нет.
По чьей вине? Это вопрос не для него, Ахав-кана, это вопрос для
Халач-Виника, для наконов, батабов и даже для жрецов. Для всех, кроме него!
Сегодня на Осеннем пиру Чилим-прорицатель найдет виновника и владыка девяти
подземных миров приблизит найденного к своему сердцу. Незамедлительно
приблизит! Ахав-кан уверен, что этого опасно выводить на жертвенные камни...
Боги шепчут предостережения. А если Чилим не найдет виновного? Нет, не может
быть. Чилим всегда находит того, кого предварительно найдет Ахав-кан. Тем
временем, заговорил Халач-Виник: