"Владимир Ленский. Прозрачный старик и слепая девушка ("Эльфийская кровь" #1) " - читать интересную книгу автора

дух, а затем опять нагнулся и начал отстегивать меч.
Соглядатаи переглянулись. Завладеть мечом экзекутора было лихим
подвигом, совершить который не удавалось пока никому. С другой стороны, этот
меч был собственностью мэрии и стоил куда дороже, чем войлочный колпак. За
подобную кражу вполне можно угодить в лапы второго, уцелевшего, экзекутора и
таким образом послужить к осуществлению его заветной мечты.
- Оставь, Маргофрон! - крикнул Эмери, выходя из укрытия. - Бери
колпак - и бежим отсюда!
Услышав свое имя, толстяк содрогнулся всем телом и шарахнулся в
сторону.
- Да я это, я, - успокаивающе сказал Эмери. - Не бойся. Оставь меч. Не
трогай. Ты не убил его, а?
- Кого? - тупо спросил Маргофрон.
Эмери, хромая, выбрался на середину площади. Он присел на корточки
рядом с чиновником, быстро ощупал рану у него на голове, нахмурился.
- Что? - в ужасе вопросил Маргофрон.
- Да ничего... Жив, только поранен. Дурак ты все-таки. Бери колпак, и
давай поскорее уносить ноги.
Но они не успели сделать и двух шагов. Тот второй, которого ждал
экзекутор, появился из второй улицы, выходящей на площадь. Это было одно из
важнейших лиц мэрии, ответственное за конфискацию имущества у должников,
поэтому его сопровождали трое солдат.
- Разбой! - крикнуло ответственное лицо.
- Бежим! - завопил Эмери.
Солдаты устремились вперед, и студенты метнулись в переулок, к своим.
Поднялся ужасный переполох. Переулок был настолько узким, что там могли
поместиться только два человека в ряд. Толкаясь и теснясь, студенты
отступали. Эмери и Маргофрон, оказавшиеся последними, сдерживали натиск
солдат, а чиновник, оставшийся на площади, кричал удиравшим врагам:
- Стоять! Вы арестованы! Ни с места!
Эмери размахивал шпагой, не столько атакуя противников, сколько следя
за тем, чтобы они не сломали тонкий клинок своими копьями. Маргофрон
подставлял под удары копий дубину, сам поражаясь ловкости, с которой
орудовал непривычным для себя оружием. Открыв в себе неожиданный талант,
толстяк сперва немного смущался, а потом вошел во вкус и принялся
залихватски улюлюкать. Эмери старался держаться за его плечом - насколько
ему это удавалось в тесноте переулка.
Наконец до их слуха донеслись ликующие вопли: студенты вырвались из
западни и оказались на второй площади, откуда выводили на свободу десяток
улиц, узеньких, как ущелья, извилистых и в полной мере коварных. Один за
другим школяры растворялись в городке Коммарши.
- Они спасены, - сказал Эмери своему товарищу. - Теперь дело за нами.
Будем прорываться.
Звучало все это достаточно героически, чтобы Эмери ощутил фальшь
высказывания и брезгливо поморщился.
Маргофрон пыхтел, пот градом лился по его лицу, стекал с загривка,
пятнал одежду на спине. От бока толстяка несло жаром, точно от пробежавшей
несколько миль скаковой лошади.
- Постарайся уложить ближайшего, - велел Эмери Маргофрону. - Ударь
посильнее. Только умоляю - не убей.