"Донна Леон. Гибель веры" - читать интересную книгу автора

- Часто?
- Так часто, как могу, - с неожиданной уклончивостью ответил Вьянелло.
- И как часто вы можете?
- Ну, три-четыре раза в неделю.
Мьотти сидел молча, только вертел головой от одного к другому: ну и
чудной разговор. И это борьба с преступностью?
- И что же именно вы делаете?
- Тренируюсь, синьор.
Ударение на глаголе возымело свое действие. Брунетти заинтересовался -
явно не ко времени, - наклонился вперед, поставил локти на стол и оперся
ладонью на подбородок.
- Но как? Бегаете на месте? Подтягиваетесь?
- Нет, синьор, тренируюсь на аппаратах, - объяснил Вьянелло без улыбки.
- Каких аппаратах?
- Тренажерных.
Брунетти перевел взгляд на Мьотти: парень молодой, он-то понимает, о
чем речь. Да нет, тот явно ни о чем таком не заботится - за него пока
юность, знай себе головой крутит туда-сюда.
- Ну ладно, - заключил Брунетти, когда стало ясно, что Вьянелло больше
ничего не собирается выкладывать, - вы очень хорошо выглядите.
- Спасибо, синьор. Вы, может быть, тоже хотите попробовать?
Но Брунетти только втянул живот, сел попрямее в кресле и перешел к
делу.
- Мьотти, - начал он, - ваш брат священник, так ведь?
- Да, синьор, - подтвердил Мьотти, явно удивленный, что начальству это
известно.
- Какого ордена?
- Доминиканец, синьор.
- Он здесь, в Венеции?
- Нет, синьор. Был здесь четыре года, но потом, три года назад, его
отправили в Новару - преподавать в школе для мальчиков.
- Вы с ним поддерживаете отношения?
- Да, синьор. Каждую неделю разговариваю с ним, три-четыре раза в год
вижусь.
- Так. Когда в следующий раз будете с ним разговаривать, хотел бы,
чтобы вы кое о чем его расспросили.
- О чем, синьор? - Мьотти достал из кармана тужурки блокнот и ручку.
Не полюбопытствовал зачем - комиссару это понравилось.
- А вот о чем: не знает ли он чего-нибудь о падре Пио Кавалетти. Этот
падре - член здешнего ордена Святого Креста.
Сержант Вьянелло только брови вздернул.
- Есть ли что-нибудь особенное, о чем мне надо спросить, синьор?
- Нет, ничего такого, - все, что думает, помнит.
Мьотти открыл было рот, поколебался, но все-таки уточнил:
- Не сочтете ли возможным что-нибудь еще о нем сообщить, синьор? Что я
мог бы рассказать брату?
- Он капеллан в доме престарелых, что за больницей Джустиниани, - это
все, что я о нем знаю.
Мьотти, опустив голову, записывал.
- Нет ли у вас насчет него каких-либо мыслей, Мьотти?