"Н.Леонов, Ждите моего звонка (Повесть)" - читать интересную книгу автора

фотокарточкой не вышел. Тебе придется влезть самому, - Климов говорил, а сам
думал о другом. Как убедить ребят быть осторожными? Как объяснить, что риск
надо свести к минимуму? Что они, ребята, очень нужны живые. Он вынул трубку
и стал закуривать.
- Можно посмотреть, Василий Васильевич? - Панин смотрел на трубку,
сдвинув белесые ниточки бровей. - Та самая? Да?
- Та самая, - Климов протянул трубку. - Смотри и слушай. - Он встал и,
заложив руки за спину, стал расхаживать по комнате. - Сейчас стране трудно.
Очень трудно, Николай. Новая экономическая политика помогает встать на ноги.
Не умереть от голода. Не хватает денег. Не хватает хлеба. Специалистов.
Машин. Всего не хватает, и везде идет бой. - Климов замолчал и посмотрел на
притихших и удивленных ребят. - Не хватает людей и знаний. Я плохой
начальник уголовного розыска, а оратор - еще хуже. Ты должен понять это
сам, - он смешался и пояснил: - Понять не то, что я плохой оратор, а что
именно я тебе втолковываю. Самая большая ценность, какая есть сейчас у
большевиков, - это люди. Это ты, Николай. Такие, как ты, необходимы
большевикам. Абсолютно необходимы. Ты важнее, чем валюта, чем хлеб, чем
машины и все прочее. Ты являешься хранителем этой ценности и не имеешь права
ею распоряжаться. Она принадлежит партии и народу. Ты выполняешь специальное
задание партии, и непременным условием этого задания является сохранение
Николая Панина. - Климов тяжело перевел дух и вполголоса добавил:
- Еще существую я. С сегодняшнего дня бывший боевой командир и
большевик Василий Климов в твоих руках. Если ты ошибешься, то все, что я в
жизни сделал стоящего, будет зачеркнуто. Раз и навсегда. Тебя мне не
простят. Никто. И я сам не прощу. - Климов подошел к Лаврову и обнял его за
худые плечи. - Вам будет трудно. Чужой мир, чужой язык и обычаи. Много
плохих людей.
Лавров прижался к руке Климова и сказал:
- Сделаем, Василий Васильевич. Можете не сомневаться. В наши с Николаем
планы входит долгая жизнь. До самого коммунизма, - он встал, вынул из
кармана конверт и протянул Климову. - Наши удостоверения и прочие документы.
Комсомольские билеты оставили дома. И это еще. - Лавров положил на стол
наган. - Нельзя оставлять. Николай, где твоя пушка?
Панин молча положил на стол наган, высыпал горсть патронов и расставил
их аккуратным рядком.
Климов вынул из кармана небольшой новенький маузер и протянул его
Лаврову:
- Обращаться умеешь?
Ребята как завороженные смотрели на заграничный пистолет.
- Бери, Лавров. Тебе можно иметь. Это не наган, спрячешь - и порядок. А
тебе, Николай, никак нельзя. Тебе по моей версии пистолет иметь невозможно.
Ты его и видеть-то никогда не видел.
Панин с завистью смотрел на блестящее оружие, потом решительно взял
маузер, положил в карман и сделал шаг назад.
- Отдам. Честное комсомольское, отдам. Как будем выходить из дома, так
и отдам.
Климов посмотрел на покрасневшего Панина и подумал: "Эх, играть тебе в
солдатики и в казаки-разбойники", а вслух сказал:
- Хватит баловаться, ребята. - Климов встал и одернул пиджак. - Сидите
здесь. Пока на улицу не вылезайте. Завтра принесу документы, и начнем ввод