"Н.Леонов, Ждите моего звонка (Повесть)" - читать интересную книгу автора

получилась нечаянная встреча с бандитами. Постреляли малость.
- В тебя?
- И в меня тоже, Леша, - ответил Климов и улыбнулся, представив
озабоченное лицо приятеля. - Но не попали.
- Так зачем же вы, товарищ Климов, мне об этом рассказываете? И не
называйте меня по имени, я вас, кажется, не в кино приглашаю. Я вас
категорически предупреждаю, что буду жаловаться. Послезавтра у нас митинг,
посвященный благоустройству Москвы. В семь часов. Вы знаете, что в Москве
полтора миллиона жителей и жилой площади не хватает. Знаете? Только
попробуйте не прийти.
Климов только повесил трубку, как телефон вздрогнул и снова,
захлебываясь, затрещал.
- Василий Васильевич, это я, - раздался глухой голос Панина, - жду на
углу Кадашевской набережной и Старомонетного переулка. Приезжайте скорее, и
обязательно на машине.
Что могло случиться?
Машину можно вызвать из управления. Но пока дозвонишься, пока она
придет. Климов скатился с лестницы и побежал. На полпути он остановился,
вспомнил, что наган остался в столе, махнул рукой и побежал дальше. На
Ордынке еще гулял народ, и кто-то свистнул ему вслед и, улюлюкая, затопал
ногами
Вот и Старомонетный, еще немного - и набережная. Климов, тяжело дыша,
перешел на шаг, напрягая зрение, вглядывался, где может стоять Николай. На
углу стояла повозка, темная маленькая фигурка копошилась около лошади.
Климов нарочно вошел в бледный круг уличного фонаря.
- Сюда, - сказала фигурка и махнула рукой.
- Ты? - удивленно спросил Климов, с трудом узнавая Панина в мужицкой
рубахе и картузе. - Что случилось?
Панин молча стоял и держал лошадь под уздцы, и было в его молчании и
одеревенелой неестественной дозе что-то такое, отчего у Климова ноги сразу
стали чужими и он тяжело навалился на возок.
- Лавров жив? - спросил он.
- Лавров жив, - ответил Панин.
И тут Климов почувствовал под своим локтем чьито ноги и негнущимися
пальцами ощупал тело под мешковиной.
- Вот, - Панин протянул руку и медленно разжал пальцы. На вздрагивающей
ладони лежало пенсне со шнурком.
- Кто? - спросил Климов, отыскал под мешковиной голову и погладил.
- Свисток узнал, - Панин отвернулся и уперся лбом в лошадиный круп. -
Забирайте. Мне надо возвращаться.
Климов поднял маленькое тело.
- К себе не несите. Я должен был его утопить. Если у вас его увидят, то
моего тела вы не получите, - зло сказал Панин, вскочил в возок и хлестнул
лошадь.
Климов сгорбился и плотнее прижал к себе мертвого Фалина.
- В четыре будь на Зубовской, - сказал он и тяжело зашагал по
набережной.
Климов нес Фалина, как носят детей, держал крепко, но не очень, будто
боялся причинить боль: Каждый шаг отдавался звенящей болью, в голове было
пусто, и обрывки мыслей появлялись и пропадали, как титры на экране