"К.Н.Леонтьев. Средний европеец как орудие всемирного разрушения " - читать интересную книгу автора

простирающуюся от Великого океана до Средиземного моря и до западных окраин
Азии, до этих ничтожных тогда окраин Азии, которые зовутся теперь так
торжественно материком Европы; ибо все тот же Н. Я. Данилевский доказал
(неопровержимо по-моему), что, географически говоря, Европы такой особой нет, --
а вся эта Европа есть лишь не что иное, как Атлантический берег великого
Азиатского материка; великий же смысл слова Европа есть смысл исторический, т.
е. место развития или поприще особой, последней по очереди культуры, сменившей
древние, предыдущие, - культуры романо-германской.
Представим ли мы, загадочные славяно-туранцы, удивленному миру культурное
здание, еще небывалое по своей обширности, по роскошной пестроте своей и по
слож-
ной гармонии государственных линий, или мы восторжествуем над всеми, только
для
того, чтобы всех смешать и всех скорей погубить в общей равноправной свободе и
в
общем неосуществимом идеале всеобщего благоденствия - это покажет время, уже не
так далекое от нас...
Я повторю в заключение, быть может, уже и в сотый раз: благоприятное для нас
разрешение Восточного вопроса, или, еще проще и яснее, - завладение проливами
(в
какой бы то ни было форме) тотчас же повлечет за собой у нас такого рода
умственные изменения, которые скоро покажут, куда мы идем - к начатию ли новой
эры созидания на несколько веков или к либеральному всеразрушению?
Признаки благие, обещающие созидание, есть как будто у нас и теперь еще прежде
подобного торжества; но они слабы, неясны, еще нерешительны, и я здесь не буду
говорить о них.
Скажу только об одном чрезвычайно важном признаке, как бы роковом и мистическом
(совмещающем внутреннюю идею со внешним символом ее). Вот он: мы не присоединили
Царьграда в 1878 году; мы даже не вошли в него. И это прекрасно, что нас туда не
допустили враги ли наши, наши ли собственные соображения - все равно. Ибо тогда
мы вступили бы в Царьград этот (во французском кепи) с общеевропейской
эгалитарностью в сердце и уме; а теперь мы вступим в него (именно в той
шапке-мурмолке, над которой так глупо смеялись наши западники); в сердце же и
уме с кровавой памятью об ужасном дне 1 марта, когда на улицах нашей европейской
столицы либерализм анархический умертвил так безжалостно самого могущественного
в мире и поэтому самому самого искреннего представителя либерализма
государственного.
Среди столицы, построенной Петром, нашим домашним европейским завоевателем,
совершилось это преступление...
И свершители его, слепые орудия, быть может, не по их пути ведущей нас судьбы,
получили сами достойную мзду... И не есть ли эта великая катастрофа явный
признак, что близится конец России собственно петровской и петербургской?!..
Другими словами, что на началах исключительно европейских нам, русским, нельзя
уже жить?!..
Неужели и это не ясно и это не поразительно?.. О, бедные, бедные соотчичи
мои --
европейцы... Как бы можно было презирать вас, если бы позволяло сердце забыть,
что и вы носите русские имена и что и вы, даже и вы, защитники равенства и
свободы, исправимы при помощи Божией!..
Да, заметьте, заметьте это: не только либерализм, но и кепи; не только реакция,