"Эдмон Лепеллетье. Тайна Наполеона ("Тайна Наполеона" #3) " - читать интересную книгу автора

- Так, значит, я не трус, а герой? Это я-то? Ну, полно! Однако это
сказал сам император... - Он прибавил, энергично размахивая палкой: - Однако
это так. Теперь остается только доказать императору, что он не ошибся. О,
когда же я буду иметь честь разбить себе череп за него? - И ла Виолетт,
отчаянно размахивая палкой, словно командуя целой армией невидимых
барабанщиков, добежал до своего лагеря с криком: - Господи! Да где бы мне
найти еще пруссаков, чтобы разнести их вдребезги?
Войдя в главную квартиру, Наполеон приказал Раппу сейчас же позвать
маршала Лефевра, а затем, сделав знак своим секретарям, которые, положив
возле себя портфели, готовились писать, принялся быстро диктовать им. По
своему обыкновению, Наполеон все время расхаживал взад я вперед по комнате,
останавливаясь лишь для того, чтобы взять щепотку нюхательного табака из
черепаховой табакерки.
- Пишите, - обратился император к первому секретарю: - "Корпус маршала
Даву произвел чудеса. Картечная пуля снесла шапку с головы маршала, задела
волосы и пробила в нескольких местах его платье. Маршал Даву выказал
необыкновенную храбрость и стойкость характера - необходимые качества для
военного человека. Маршалу помогали генералы: Гудэн, Фриан, Моран и Дельтан,
начальник главного штаба. Результаты этой битвы следующие: от тридцати до
сорока тысяч пленников, триста пушек, отобранных у неприятеля, и большие
запасы провианта, которые перешли в наши руки. В жалких остатках
неприятельской армии царят чрезвычайное смятение и беспорядок".
Наполеон остановился. Он сам не в состоянии был писать, так как его
рука не могла угнаться за полетом мысли. На бумаге получалась масса каких-то
иероглифов, которые он даже сам не мог разобрать. Писать под диктовку
императора тоже было делом не легким, но его секретари Буррьен, Фэн и
Менневаль привыкли к этому тяжелому труду и успевали записывать лихорадочные
импровизации Наполеона.
Император понимал, как трудно следить за его речью, и потому по
окончании каждого приказа делал перерыв, который давал возможность его
секретарям привести в больший порядок набросанные ими буквы.
- То, что я сейчас продиктовал, пойдет в великую армию в виде пятого
бюллетеня, - проговорил Наполеон, обращаясь к секретарям. - Теперь пишите
вы, - приказал он второму секретарю, - я продиктую вам сообщение для
газет! - прибавил император саркастическим тоном.
Он снова зашагал взад и вперед по комнате, быстро выбрасывая слова на
ходу:
- "Королева прусская появилась несколько раз вблизи наших позиций. Она
была в постоянной печали и тревоге. Накануне битвы при Иене она сделала
смотр своим войскам и все время подзадоривала прусского короля и генералов.
Ей хотелось крови, и вот самая драгоценная для Пруссии кровь пролилась.
Наиболее известные прусские генералы, герцог Брауншвейгский и Моллендорф,
первыми погибли от французских пуль".
В тоне Наполеона чувствовалась горечь. Казалось, что оскорбленный
мужчина желает отомстить прусской королеве, а не завоеватель сообщает о
своей победе над врагом.
Наполеон остановился, как бы не находя подходящих слов; это было так
необычно, что секретарь с недоумением и тревогой взглянул на него.
"Не заболел ли император? - подумал он. - Может быть, какое-нибудь
внезапное страдание охватило этого необыкновенного человека, не знающего ни