"Григорий Лерин. Морской волк-2 Стирка в морской воде" - читать интересную книгу автора

пароход отошел от причала, после швартовки боцман заявил, что я вообще мудак
по самое колено и что он завтра же посадит меня на шарошку.
Ему не надо было об этом говорить. Ни про колено, ни про какую-то
шарошку. Мое терпение, подорванное бессонной стоянкой, лопнуло, и я, глядя
ему в глаза, веско сказал:
- Смотри, как бы я не посадил тебя на бром-брым-брамсель, старик.
Мне он ничего не ответил, но доложил всем заинтересованным лицам, что
Стрельцов-то, оказывается, в самом деле моряк, только работал раньше на
паруснике, потому и такой мудак.
В тот же вечер я учился рулить на вахте у третьего штурмана Саши.
Сашина фамилия была Ослиг, и, видимо, поэтому он ко всему происходящему
относился пессимистически. Он поведал мне кучу интересных историй о
столкновениях из-за ошибок рулевых, и горящие заживо в плавающей нефти люди
были наименее душераздирающим из последствий.
А еще Ослик знал все видимые созвездия и мог запросто показать на небе
и назвать по имени около сотни звезд. Тут он нашел во мне благодарного
слушателя. Мой интерес усилило то, что руль был забыт и переключен на
автоматическое управление. Саша сначала недоверчиво, а потом обрадованно
стал тыкать пальцем, как указкой, в небо.
- А это - Луна, - произнес он совершенно серьезно.
Я усмехнулся и отвернулся, чтобы его не обидеть, и мой взгляд упал на
темную палубу. Я заметил шевеление, какое-то подобие движущейся тени. Больше
я ничего не смог увидеть, как ни вглядывался.
- Саша, сейчас на палубе кто-нибудь работает? - спросил я.
Ослик оторвался от звезд и насупился.
- Мне показалось, кто-то прошел, - добавил я смущенным тоном.
- В такой темноте нельзя работать, - обиженно ответил Ослик. - Можно
упасть и сломать ногу. Или напороться на бамбуковую палку, и тогда начнется
заражение.
Он замолчал, и мне ничего не оставалось, как вернуться на руль. Рулил я
недолго. Вскоре нас с Осликом сменил второй штурман, которого все звали Кит
Китыч, хотя по судовой роли он значился как Андрей Павлович.
Все это очень подозрительно...
Засыпая, я решил следующим вечером порасспросить Ослика о старпоме, но
не знал, как увязать эту щекотливую тему со звездами.
А наутро на нас обрушился ураган. И хотя боцман утверждал, что урагану
этому всего четыре балла, вечером мне было не до расспросов. Я обессиленно
висел на руле, а Саша по причине отсутствия звезд взахлеб рассказывал мне о
своем другом увлечении: японских стихах "хайку", в которых в три строки надо
уложить какой-нибудь вселенский смысл. Я его не перебивал, я просто боялся
открыть рот, и Саша охотно декламировал:

- Капля ударилась о стекло, и вскоре
Теплый дождь смыл ее
Робкое прикосновенье...

Может быть, в другой обстановке я бы принял участие в обсуждении этих
стилистических извращений. Но я был полностью сосредоточен на симптомах
морской болезни и промолчал.
- Или вот еще: