"Михаил Юрьевич Лермонтов. Вадим " - читать интересную книгу автора

взял в руки ее длинную темную косу, упадавшую на левое плечо, и прижал ее к
губам своим; холод пробежал по его членам, как от прикосновения могучего
талисмана; он взглянул на нее пристально, и на этот раз удивительная
решимость блистала в его взоре; она не смутилась - но испугалась.
- Перестаньте, - сказала Ольга с важностью, - мне надо быть одной.
Напрасно он старался угадать в глазах ее намеренье кокетки - помучить;
ему не удалось!..
- Ты довольна будешь мною! - сказал он, медленно выходя из комнаты.
Такие разговоры, занимательные только для них, повторялись довольно
часто и содержание и заключение почти всегда было одно и то же; и если б они
читали эти разговоры в каком-нибудь романе 19-го века, то заснули бы от
скуки, но в блаженном 18 и в год, описываемый мною, каждая жизнь была роман;
теперь жизнь молодых людей более мысль, чем действие; героев нет, а
наблюдателей чересчур много, и они похожи на сладострастного старика,
который, вспоминая прежние шалости и присутствуя на буйных пирах, хочет
пробудить погаснувшие силы. Этот галванизм кидает величайший стыд на
человечество; - оно приближилось к кончине своей; пускай... но зачем
прикрывать седины детскими гремушками? - зачем привскакивать на смертном
одре, чтобы упасть и скончаться "на· полу?
Но возвратимся к нашей повести и поторопимся окончить главу.
Ольга старанием утаить свою любовь еще больше ее обнаруживала; Юрий был
опытен, часто любил, чаще был любим, и выучен привычкой читал в ее глазах
больше, чем она осмеливалась читать в собственной душе. - Она думала об нем
и боялась думать о любви своей; ужас обнимал ее сердце, когда она
осмеливалась вопрошать его, потому что прошедшее и будущее тогда являлись
встревоженному воображению Ольги; таков был ужас Макбета, когда готовый
сесть на королевский престол, при шумных звуках пира, он увидал на нем
окровавленную тень Банкуо... но этот ужас не уменьшил его честолюбия,
которое превратилось в болезненный бред; то же самое случилось с любовью
Ольги.
Юрий не мог любить так нежно, как она; он все перечувствовал, и
прелесть новизны не украшала его страсти; но в книге судьбы его было
написано, что волшебная цепь скует до гроба его существование с участью этой
женщины.
Когда он не был с нею вместе, то скука и спокойствие не оставляли
его; - но приближаясь к ней, он вступал в очарованный круг, где не узнавал
себя, и благословлял свой плен, и верил, что никогда не любил сильней
теперешнего, что до сих пор не понимал определения красоты; - пожалейте об
нем.

ГЛАВА XII

Таинственные ответы Ольги, иногда ее притворная холодность все более и
более воспламеняли Юрия; он приписывал такое поведение то гордости, то
лукавству; но чаще, по недоверчивости, свойственной всем почти любовникам,
сомневался в ее любви... однажды после долгой душевной борьбы он решился
вытребовать у нее полного признанья... или получить совершенный отказ!
- Какое ребячество! - скажете вы; но в том-то и прелесть любви; она
превращает нас в детей, дарит золотые сны как игрушки; и разбивать эти
игрушки в минуту досады доставляет немало удовольствия; особливо когда мы