"Николай Семенович Лесков. Русское общество в Париже" - читать интересную книгу автора

писать обо мне.

- Долго же вы теперь останетесь за границей?

- Пока, Бог даст, улажусь.

Я оставил этого господина в Париже. На лето он собирался выехать со
своей графиней в Ниццу, а там уж, верно, уладится и приедет с готовой
протекцией в Петербург и подлезет к большому человеку.

Этот учитель только дурачок и пролаза, лакейчик, искатель протекции.
Таких есть, с небольшими оттенками, еще человек пять-шесть. Все они круглые
невежды и люди самые пошленькие, натурки самые обыденные; но еще они не
крайняя степень гадости в парижском педагогическом русском мире.

А есть в ряду учителей люди, которых и к собакам пустить нельзя: собак
развратят и погубят. Есть такой господин П. А. Ко-ч. Ему в 1863 году было от
роду всего двадцать два года, но он уже прошел, как говорится, через огонь и
воды и медные трубы. Все видел и всего откушал. Был в университете,
исключен, по требованию товарищей, за безнравственное поведение; был
подносчиком в публичном доме; был на попечении у старой чухонки в
Петербурге; был мизераблем; встретил своего монсиньора Бьенвеню в лице
молодого русского литератора В-ва. Тот его одел, обрядил, поместил с другим
подобным же молодым мизераблем в особой чистой комнатке и стал заниматься их
нравственным развитем и умственным образованием. Но тут мизерабли занялись
таким видом эпикуреизма, что русский монсиньор Бьенвеню, застав их на
поличном, наградил каждого десятью рублями и выгнал из дома. Отсюда мой
парижский знакомец потянулся в Киев, прослыл там Фейербахом и, залучивши в
свои руки некоторую капитальную сумму, унесся в Европу. В Париже он нанял
две комнаты, завелся баронессой, под чужим именем давал сомнительные
денежные расписки, простоял несколько неприятных минут перед судом сенского
префекта и наконец, по рекомендациям с поповки, сделался учителем в
аристократических русских домах в Париже. Его ласкали и отец Васильев, и
отец Прилежаев, и, вероятно, считали это в своих обязанностях, ибо не
смущались слухами, распространенными о Ко-че. Историю же его трудно было не
знать: ее, с самыми мелочными подробностями, знал целый Латинский квартал.
Одни шутили над ним и называли его "madame Поль", другие от него просто
отворачивались, но никто о нем не думал иначе, как о дряни, не стоящей
никакого внимания. Вдруг наш Поль получает 700 франков в месяц за уроки и
бывает в домах самых заметных елисеевцев-аристократов.

Этот Поль был человек удивительно наглый. Он очень любил выставлять на
вид свои успехи и колоть ими глаза бедным латинским труженикам, сходящимся
по вечерам в Cafe de la Rotonde потолковать о новостях, почитать газеты и
выпить по кружке пива. С 700 франков в кармане, он ходил всякий вечер в
Cafe, садился, громко требовал американские гроги и заводил задорные
разговоры.

- Как это вы обделываете ваши делишки, Поль? - спросит его кто-нибудь.