"Николай Семенович Лесков. Страстная суббота в тюрьме" - читать интересную книгу автора

Николай Семенович Лесков

Страстная суббота в тюрьме

I

Возможностью посетить в великую субботу две петербургские тюрьмы я
обязан одному из директоров тюремного комитета Петру Семеновичу Л., за что и
приношу ему здесь мою благодарность.
Я отчасти знаком с тюремными порядками в Англии и Франции и наблюдал
много раз тюремные порядки в русских местах заключения (гражданских и
военных). Назад тому лет восемь я видел страстную субботу в небольшом
остроге одного уездного городка Киевской губернии, и день этот произвел на
меня ужасно неприятное, потрясающее впечатление. После того я еще два раза
был в этот день в двух больших тюрьмах, из которых одна не подлежала
гражданскому ведомству. Впечатление то же: сжимающее и гнетущее; но несмотря
на то, нынешний год я хотел снова заставить свою душу поболеть и
показниться.
Кто читал известное многим юристам письмо Чарльза Диккенса о том, как
вешают человека, тому, вероятно, понятно, что человек, лишенный всяких
свирепых инстинктов и в то же время не разделяющий известных утопий, может
искать случая наблюдать явление, поразившее его однажды, и относиться к нему
с совершенным беспристрастием стороннего наблюдателя, которому личные
симпатии мешают видеть факты такими, какими они являются в данный момент.
Остроумные люди должны простить мне, что, говоря о своей привычке
посещать тюрьмы в день, в который тюрьма делается еще тяжелее и еще
несноснее, я позволил привести в свое оправдание привычку английского
писателя с именем, с которым очень приятно ставить свое имя. Это нужно было
для объяснений, которые могут кому-нибудь из читателей показаться странными.
К тому же Чарльз Диккенс описывает, как вешают человека и как ревет безумная
толпа, наблюдающая его предсмертные вздрагивания, а я просто хочу записать:
как в страстную субботу 1862 года русские люди, сидящие в петербургских
тюрьмах, ожидали светлого праздника.
7-го апреля я был в тюремном здании при доме 3-й адмиралтейской части и
в большой тюрьме гражданского ведомства, выстроенной возле Театральной
площади. Тюремное здание 3-й адмиралтейской части устроено в средине двора.
Это высокий флигель довольно безобразной архитектуры с небольшими окнами, в
которые вделаны железные решетки. Ни вооруженных, ни безоружных часовых
снаружи я не видел. В довольно большой передней, где стоит образ, перед
которым горела лампада, было около десяти полицейских солдат, которые при
нашем входе вскочили, "лани вспуганной быстрей", и громко ответили на
приветствие г. Л. обычным "здравия желаем, аше скобродие!"
Я не мог разобрать, все ли эти люди были здесь по службе или только
сошлись побеседовать в приятном месте. Со входа налево был так называемый
"приемный покой" с небольшой передней, в которой на провалившемся диванчике,
обитом когда-то цветной клеенкой, тоже сидели три солдата.
"Приемный покой" собственно состоит из этой передней и двух комнат,
между которыми нет прямого сообщения, и чтобы попасть из одной в другую,
непременно нужно пройти через переднюю, в которой сидят солдаты. В одной
комнате (из передней налево) мы застали двух человек арестованных и