"Акила Лескская. Игры с Тьмой " - читать интересную книгу автора

так, что я начала думать, что Медведь умрет, а мне этого не хочется.
Все-таки он часть моей семьи, высшего ранга. Мои мужчины быстро поняли, что
противники действуют очень жестко, поэтому перестали тоже церемониться, и
из-за этого бои стали длиться меньше, но с таким результатом, что у меня
слов цезурных не находилось, только маты.
Против меня вышел Сталь. Его я видела последние два года, но
впечатление он на меня произвел. Действительно хороший мастер нашего дела,
даже кодекс чести у него есть, в отличие от многих. Кроме меня и Тениана
остались Кинжал, Агония и Лис, который был просто смертельно бледен. У него
на лице, к моему величайшему изумлению, проступили пепельные веснушки.
Зеленые глаза стали полыхать, как у Тениана в темноте. Сегодня он впервые
увидел настоящую жестокость, не ту, повседневную, а жестокость Схода, и она
его поразила его, как ребенка, впервые увидевшего дело рук Госпожи Смерти.
Даже выражение лица у него было, как у ребенка. Меня потянуло подойти к нему
и сказать, что все это кончится, но не подошла, потому что он должен
привыкнуть к этому сам, иначе он сойдет с ума.
Я пошла к своему противнику, который явно с нетерпением ждал, когда мы
начнем. Когда я проходила мимо Тениана, то он пожал мне руку, поддерживая.
Этот простой жест немного поднял мне настроение, и я почувствовала себя на
десятую долю процентов лучше, чем чувствовала.
Я стала напротив Стали, глубоко вздохнув и выдохнув. Я чувствовала, как
мелко дрожат мои руки, и быстро бьется сердце, словно хочет выпрыгнуть из
моей груди и убежать подальше от этого жуткого места, больше сюда не
возвращая. Но я буду сюда возвращаться вновь и вновь до тех пор, пока не
умру. Калекой я никогда не буду, потому что когда утрачу способность ходить
или двигаться, то ударю себя стилетом в сердце, даже если еще не узнаю, кем
я являюсь. Все поймут то, что я сделала, и никто не упрекнет меня в том, что
я струсила. На самом деле, трусость - это боязнь встретиться с Госпожой
Смертью, увидеть ее ласковые и древние глаза, пойти за ней, ощущая
непривычную легкость.
Никогда еще я не была так испуганна и взволнована, потому что знала,
что, возможно, больше не смогу никогда увидеть этот мир, вновь оказаться в
объятиях Тениана, услышать, как он поет, вкладывая всю свою душу в песню.
Мое сердце судорожно сжалось и пропустило один удар. Нет, с такими мыслями
нельзя начинать поединок. Я постараюсь выжить хотя бы ради того, чтобы
узнать, кто я, и вновь оказаться в объятиях своего главы. Со стороны может
показаться, что я люблю Тениана, но это не так. Это нечто большее, как я уже
говорила. У главы есть та, которую он любит больше всего на свете, любит, не
как жизнь, мы, убийцы, прощаемся с ней тогда, когда вступаем на тропу нашего
ремесла, он любит ее, как свою сущность.
Я вынула свои мечи из ножен с шипением рассерженной змеи и встала в
стойку, готовая к бою. У меня появилось какое-то леденящее спокойствие,
которое позволило мне сохранять трезвость ума.
- Начали, - сказал Судья.
'Начали' отдалось в моей голове, как похоронный колокол. Я, на всякий
случай, мысленно попрощалась со своими ребятами. Даже не глядя на тех, кто
еще может стоять, я знала, что у моих ребят сейчас такие лица, с какими
прощаются с покойниками. Они, как и я, поняли, что сейчас будет летальный
исход.
Сталь кинулся ко мне со скоростью молнии, и я едва сумела отклонить его