"Е.Д.Лесников. На Смоленской тихо " - читать интересную книгу автора

страдальческой гримасой, было явно не в ладу с формами барокко и смахивало
на лицо казачьего атамана. Максим Максимович заметил, что титан страдает не
от вечных мук, на какие обречен разгневанными богами, а от отвращения к
позеленевшему медному крючку, что держит в зубах по прихоти купца,
строившего дом. На крючок в былые времена вешали лампу - "молнию"; теперь
его обвивал провод электрической лампочки.
Из гостиной - дверь в комнату, отведенную Димке. Комната небольшая, с
двумя окнами на улицу. Третья, совсем маленькая комнатка с узким окном во
двор, напоминала монашескую келью. Тесная и неудобная прихожая дополнялась
просторным коридором с "итальян- ским" окном во всю стену, выходившим во
двор, и вторым окном - на улицу.
К парадной двери вела деревянная лестница с резными перилами. Был и
черный ход - под лестницей через темную комнату. Под ее полом - погреб с
тяжелой крышкой и массивным медным кольцом вместо ручки. Двери запирались
толстыми крючками.
В этом доме все было добротно, прочно и надежно. Максим Максимович же
назвал это сочетанием безвкусицы и пошлости с примесью мещанства. Екатерине
Николаевне квартира нравилась, особенно ее светлые комнаты с затейливой
вязью карнизов и белизной стен. Она сказала:
- Мы так никогда не жили.
Шурка и шофер помогли втащить наверх вещи и распрощались. Осталось
немного: расставить все по местам. Но это оказалось не так-то просто. Начали
с Димкиной комнаты. Он хотел спать у окна, а Екатерина Николаевна об этом не
желала слышать. Максим Максимович вступился за Димку:
- Да ведь второй этаж.
- Нет! Не будет он спать у окна.
Екатерине Николаевне было неловко объяснять причины своих страхов, ибо
шли они от некоего суеверия. Еще давно, когда Димке было пять лет, оставив
его спящего, она ненадолго отлучилась. Он, проснувшись, испугался тишины
пустого дома, разбил оконное стекло и в ночной рубашке, босиком, побежал
разыскивать ее. Зима была холодная, Димка сильно простудился и почти месяц
пролежал в горячке. Только мать знала, что она пережила у его постели...
Димка снял абажур и вынес на веранду. Когда он вернулся, Максим
Максимович и Екатерина Николаевна спорили из-за маленькой комнаты. Максим
Максимович хотел сделать в ней рабочий кабинет, а Екатерина Николаевна
облюбовала ее для своих нужд.
- Хватит спорить, а то мы до утра не управимся, - сказала она и
распорядилась: - Несите сундук в Димкину комнату.
Максим Максимович не двинулся с места.
- Дима, бери, - Екатерина Николаевна взялась за ручку сундука. Максим
Максимович подмигнул Димке; тот сел на сундук.
- Это что, бунт? - спросила Екатерина Николаевна.
- Поставь мою кровать к окну. Отдай папе комнату, - пристукивая
ладонями по крышке сундука, потребовал Димка.
- Ах вы, мучители, убирайтесь отсюда! - Екатерина Николаевна
выпроводила их в прихожую и закрыла дверь.
Максим Максимович заглянул в маленькую комнату:
- Хороший бы кабинет здесь получился...
- Хороший, - подтвердил Димка и, покосившись на закрытую дверь, из-за
которой доносился шум передвигаемых вещей, сказал: - Давай займем эту