"Д.Лессинг. Лето перед закатом" - читать интересную книгу автора

традиционно-английский воскресный обед - не ради себя, конечно, ибо они
давно уже отошли от старинных обычаев, а ради того, чтобы угостить Алана; у
них даже была давняя семейная шутка о том, что они, как крестьяне,
наживающиеся на туристском буме, неизменно предлагают своим
друзьям-иностранцам блюда английской национальной кухни. Но сегодня
шеф-поваром была Эйлин, а ее помощником - Тим. И перед тем как куда-то
убежать по своим девичьим делам, Эйлин подала на стол холодный турецкий суп
из огурцов, шиш-кебаб на вертеле и ледяной абрикосовый шербет - холодильник
работал на газе. За обедом было выпито немало "Сангрии"

["Сангрия" - род коктейля. (Здесь и далее - примечания переводчика.)]

- рецепт привез в прошлом году из Испании средний сын.
После обеда Майкл и Алан Пост не сразу встали из-за стола и с
увлечением продолжали разговор, который они позднее перенесли наверх, в
кабинет хозяина. Кейт налила кофе в симпатичные пластмассовые чашечки,
которыми стала пользоваться для сервировки стола на воздухе с тех пор, как
однажды к ним в сад в погоне за каким-то своим недругом ворвалась соседская
собака и вдребезги разнесла ее лучший фарфоровый сервиз. Подав кофе и
шоколадные вафли, она изобразила на лице вежливую улыбку, за которой, как за
хорошей ширмой, можно было думать о чем-то своем. В данный момент она думала
о муже.
Когда он вот так поглощен захватывающей беседой с друзьями, особенно с
приезжими иностранцами, он отдаляется от нее, становится чужим. Объяснялось
это вовсе не тем, что он принадлежал к людям, которые ведут себя по-разному
в зависимости от окружения, - просто когда он бывал, например, с Аланом
Постом, создавалось впечатление, что вокруг Майкла образуется особая, более
утонченная атмосфера, атмосфера окрыленности, плечи его расправлялись,
словно у него вырастали крылья... В прошлом году, когда Кейт сопровождала
мужа в Штаты, она не раз была свидетельницей такого душевного подъема; она
почувствовала тогда, будто все годы их совместной жизни он хранил в своих
внутренних кладовых нерастраченный запас духовных сил, которым не находил
применения в рамках семьи; Кейт и Майкл, разумеется, проанализировали ее
впечатления и ощущения. Она питала тайную надежду, что и он ответит ей таким
же признанием, но муж ничего не сказал. Она сидела и думала, что вот в этом
году целых четыре месяца он будет один, без жены, лишь время от времени
встречаясь с дочерью; и другая улыбка - сухая, ироничная - появилась у нее
на лице. Она отдавала себе в этом отчет, она, как говорится, "отработала"
эту улыбку. При других обстоятельствах - если бы, скажем, какая-нибудь
женщина помоложе (не ее ровесница, не такая, как Мэри Финчли) стала искать у
Кейт ответа на этот животрепещущий вопрос - она бы, наверное, откинувшись
небрежно на спинку стула и укрывшись за броней иронии, тоном умудренной
опытом женщины ответила: "Все мы в молодости придаем слишком большое
значение пустякам - кто из мужчин не флиртует? Право же, это не в счет в
здоровом прочном браке!" На смену прежней полуулыбке-полугримасе пришло
нечто весьма смахивающее на ликование: удалось-таки обойти расставленную
ловушку, избежать опасности... Сидя под раскидистым деревом, слегка касаясь
ручки кофейника, как бы давая этим понять: кофейник полон, пейте сколько
угодно, - и не переставая улыбаться, она вдруг услышала внутренний голос,
говоривший ей: "А ведь ты сама себя беспардонно обманываешь! Чудовищно!