"Дорис Лессинг. Джордж-"Леопард"" - читать интересную книгу автора

[91] Она перебежала комнату, бросилась на пол и обняла его ноги.
- Баас, баас, - лепетала она, - не прогоняй меня.
Злость, которая уже было улеглась у него в душе, вспыхнула вновь. Он
отшвырнул ее от себя и вскочил.
- Вон отсюда! - крикнул он.
Она медленно поднялась и стояла, как прежде, смиренно покорная, только
теперь лицо ее омрачала печаль. Она не проронила ни слова.
- Не смей больше приходить! - приказал он.
Она не шелохнулась, тогда он взял ее за руку с той подчеркнутой
мягкостью,, какая вызывается сдерживаемой злостью, и вытолкнул из дому.
Потом запер дверь и лег спать.
На ночь Джордж всегда оставался в доме один. Повар и слуги, вымыв
посуду, уходили в поселок, и только один из садовых рабочих спал вместе с
собаками в сарае на задворках, охраняя дом от воров. Слуги жили у Джорджа
подолгу, но садовых рабочих у него не было постоянных: они менялись через
несколько месяцев. Этот служил у него всего недели три, и Джордж, не
потрудился завоевать его расположение.
Около полуночи у черного хода раздался стук; Джордж открыл дверь и
увидел своего рабочего с такой ухмылкой на физиономии, какой ему еще не
приходилось видеть у туземцев, по крайней мере по отношению к себе, Рабочий
указал на черную фигуру под огромным деревом, которое в ярком лунном свете
казалось особенно громадным, и доверительно шепнул:
- Она там, баас, ждет тебя.
Джордж не раздумывая, дал ему тумака, чтоб согнать у него с лица эту
ухмылку, и вышел в залитый лунным светом двор. Девушка не двинулась, не
взглянула на него. Она стояла и ждала, опустив руки, словно статуя скорби.
Эти руки - их беспомощность - вконец разозлили Джорджа.
- Я тебе сказал, убирайся откуда пришла, - прошипел он злобно.
- Я боюсь, баас. - И она заплакала.
- Чего ты боишься?
Туземка взглянула в сторону поселка. Глаза ее блестели в лунном свете,
падавшем сквозь ветви сверху. До поселка целая миля зарослей, и по обе
стороны дороги - [92] горы, большущие скалы, отбрасывающие густые тени.
Где-то выла на луну собака; из зарослей доносились самые разнообразные
ночные звуки: голоса птиц, стрекотание насекомых, рычание каких-то неведомых
зверей; то была жизнь во всем ее многообразии, жестокая жизнь. И Джордж,
глядя на поселок, который в этом призрачном свете, казалось, отступил назад,
слился с деревьями и скалами - ни единый огонек не выдавал его
присутствия, - ощущал то же, что и всегда; именно это чувство привело его
сюда много лет назад. Он смотрел, и ему казалось, что он куда-то медленно
плывет, растворяясь в зарослях и лунном сиянии. Он не испытывал ужаса, не
понимал, что такое страх; в нем самом жила такая же жестокость, крепко
запертая где-то в глубине. А девушка, которая выросла среди этих зарослей и
этой глуши, не имеет права дрожать от страха. Такие туманные мысли
проносились в его голове.
Свет луны лился на Джорджа, и было видно, как на мгновение у него
искривился рот. Он грубо потянул девушку к свету, повернул лицом к поселку и
приказал:
- Теперь иди. - Ее всю трясло. Он чувствовал, как, словно в порыве
страсти, содрогается ее тело, и, оттолкнув ее так, что она едва не упала, он